А все же было бы интересно посмотреть! настаивал первый голос. Вдруг где-нибудь в он долго искал в памяти нужное слово в Гималаях сохранились люди, и даже какая-нибудь телестанция показывает, как они там живуг в своих звериных шкурах.
И что толку? Все равно ничего бы не увидел. Гравистены не пропускают никакие волны, имеющие скорость меньше световой А насчет зверей я даже довольна. Рассказывают, в Европе водились страшные хищники тигропарды, или как их там называют
Я дождался момента, когда на световом меню вспыхнула надпись Можете заказывать! И, выбрав что попало, чтобы не терять времени, с бутылками в карманах комбинезона и сложенньши пирамидкой тарелками, двинулся в обратный путь. Меня провожали удивленные взгляды зачем этот чудак тащит еду в свою комнату?
Это ведь так неудобно, а значит, неразумно!
А мы с Торой радовались, как дети, этому импровизированному обеду. Лайонелл уже ушел, никто не портил мне аппетита. Ножи и ложки я захватил, но вилки забыл, мы ели больше руками, и мне живо вспомнились дикарские пиры в моем анабиозном убежище. Тогда это была колоссальная радость жизни, придававшая такой сказочный вкус каждому проглоченному куску. Но сейчас было куда сказочнее.
Я хотел отнести тарелки, но Тора сказала, что успеется, и на целых три часа мы ушли в другое измерение. Это было невыносимо каждый раз стремительное пробивание крыши и вхождение в небо, а потом пробуждение и прекрасное лицо Торы с закрытыми глазами, и смертельная усталость, и новый полет В своем прежнем веке я не знал, что такое любовь, но и те, которые считали, что знают, не знали ничего. Ибо то, что было у меня с Торой, могло быть только у нас двоих. У меня, воскресшего после полувекового небытия, и у нее, уходившей в это небытие.
Давай веселиться! сказала она, допивая вино прямо из горлышка. Пойдем в ресторан-кабаре! Эдварда тоже позовем, он так занятно рассказывает о биокуклах
И опять, как тогда, когда она тревожилась, придет ли Лайонелл или нет, во мне закипал гнев с примесью непонятной тяжелой горечи. То, когда я предлагаю ей идти в ресторан, она хочет остаться дома! То, когда есть возможность оставаться, хочет обратного! И дело не только в женских капризах ей непременно был нужен Лайонелл. Я собирался сказать то, что мужчина моего времени говорил в подобном случае женщине, но было уже поздно. Она успела нажать кнопку телеона, и Лайонелл моментально вырос на экране, словно только дожидался вызова.
Но когда он пришел, ей почему-то расхотелось идти в ресторан.
Гарри, я ведь еще ни разу не была у тебя! сказала она с ангельской улыбкой. Пригласи меня к себе.
Одну? спросил я хмуро.
Ну, разумеется, обоих! Не могу же я бросить Эдварда на произвол судьбы, после того как сама его пригласила.
Я собирался сказать, что моя комната не дом свиданий, но потом вспомнил, где нахожусь. Пусть она приходит вместе с Лайонеллом, с мальчиком, который интересовался, что происходит по ту сторону Стены с кем угодно. Все равно она будет рядом, значит, со мной. Все равно это будет лишний час, вырванный у судьбы.
Пойдемте! сказал я уже мягче.
Нет, так я не хочу! В книге, которую ты принес мне, рассказывается, что в XX веке мужчина, ожидая любимую женщину, украшал комнату цветами, а она специально наряжалась для него Я хочу, чтобы это был праздник!
Мы поднялись с Лайонеллом в парк, и я рвал цветы, он молча помогал мне, и когда мы с двумя огромными охапками вошли в мою комнату, некуда было их ставить. В обиходе XXI века не было таких ненужных предметов, как вазы. Я хотел связаться с Торой и попросить, чтобы она принесла с собою хотя бы пустые бутылки, но Лайонелл остановил меня.
Трид! сказал он шутливо. Тора ведь хотела, чтобы все было как в прошлом веке. Разве в прошлом веке ты бы попросил даму, которой
собираешься дарить цветы, приходить с собственной вазой?
Я рассмеялся, и мы просто разбросали магнолии и лотосы по полу и кровати, а розы воткнули в отверстие кондиционера. Я хотел еще сбегать в бар за вином, но Лайонелл меня опять остановил, сказав, что было бы неприлично уходить, когда в любой момент может появиться дама.
Мы оба присели, и спустя несколько минут в зеркале телеона появилась Тора. Она была прекрасна, как никогда, с длинными гладко зачесанными волосами цвета меди и нежным лицом, озаренным от зрачков до губ незабываемой улыбкой.
Но сначала я обратил внимание на необычное платье.
Оно очень напоминало короткую тунику, которая была на Торе Валеско в тот вечер, когда ее застрелили. Но та была цвета алой крови, эта сплошным соцветием разных красок.
Не удивляйся! сказал Лайонелл. Это придуманный мною праздничный наряд для торжественных случаев карта Соединенных Штатов Свободного Мира.
Я уже сам разглядел нанесенный светящимся составом узор. Глубокую синеву как бы разрезанного пополам Атлантического океана, различные оттенки коричневого, желтого и зеленого на обоих американских континентах, а над ними белый Гренландию. Она одна напоминала прежние географические карты. Вся остальная суша была сплошь в черных крапинках неисчислимых городов.