А зачем вызывали-то?
Поговорить о мужьях.
Она ещё раз отрывисто хихикнула и ушла, мягко покачиваясь.
Обычно в таких случаях у Рябинина затлевала тихая злость, которую эти женщины сразу замечали. Но Козлову он воспринял спокойно, может быть, за её радостно-телячью философию и какое-то амёбистое ощущение жизни.
Рябинин усмехнулся и начал опять рассматривать список, хотя знал его уже наизусть. Сидел недвижно, уставившись в разлинованную бумагу
Что-то прошуршало по полу. Рябинин бросил взгляд на сейф, где стояла гиря, но она стояла, как стояла, потому что была железная. Он вернулся к списку, но опять зашелестело только мышей не хватало. Рябинин глянул под стол и резко вскинул голову.
Тихо, как опавшее дерево, у двери стояла женщина.
14
Я с комбината, тяжело дыша, сказал Петельников, срочно вызывают Ватунского.
У нас такой не живёт, пожала плечами женщина.
Странно, мне назвали эту квартиру.
Нет, вы ошиблись. А напротив живут Захаровы.
Наверное, на втором этаже. Извините.
Петельников бросился вверх, достал из кармана кусок чистой бумаги и, сжимая его в руке, позвонил. Нажимал кнопку долго, раза четыре, но никто не отзывался. Зато открылась дверь квартиры рядом и высунулся старичок:
Да они в командировке.
А давно? поинтересовался Петельников.
Да месяца три.
И Ватунский тоже?
Я, сынок, не знаю по фамилии. Геологи они.
Спасибо, папаша.
Петельников пошёл вниз и спускался, пока не хлопнула дверь любопытного старичка. Тогда он, как прыгун с шестом, взметнулся на третий этаж и позвонил в очередную квартиру.
Кто? спросил из-за двери тоненький голосок.
Серый волк, ответил Петельников.
За дверью замолкли, оценивая это обстоятельство.
Открывать посторонним нельзя, поучительно разъяснили из-за двери.
Позови маму.
Мама пошла в магазин.
А папа?
Папа на работе.
А дядя Ватунский?
За дверью опять стихло, и Петельников приложил ухо почти к самой обшивке, чтобы не прослушать.
Такой дядя здесь не живёт.
Спасибо, Красная Шапочка.
Петельников подошёл ко второй двери, но внизу легонько зашаркали кто-то осторожно поднимался. Он расстегнул портфель, достал список и углубился в него, изобразив высшую сосредоточенность. Шаги заглохли и опять поскреблись вверх по бетонным ступенькам. Петельников скосил глаза на лестничный пролёт. Сначала показалась жёлтая лысая голова на тонкой шее, как дыня на палке, а потом вылез и весь тот самый дед.
Эй, парень, ты чего тут ходишь по квартирам? Ушёл и опять пришёл
Дедушка, я государственный курьер. Да вот адрес перепутал. Может, вы подскажете?
Кто тебе нужен-то?
Такой высокий мужчина, лет сорок, видный из себя
Старик задумался, прищурив глазки, и было не понять, то ли он вспоминает высокого мужчину, то ли решает, что делать с подозрительным парнем. Петельников терпеливо ждал, а ждать он умел.
Одетый во всякую одежду? наконец спросил старик.
Точно, одетый, понял его Петельников.
С портфелем? Только получше твоего.
Наверняка получше.
Шагает, как министр, лицом вперёд. Сурьезный мужчина. Прямо не гражданин, а турист. На пятый этаж ходит. А квартиры не знаю.
Спасибо, дедушка.
Петельников побежал наверх, засовывая бумаги в портфель. Он не сомневался, что найдёт женщину
Ватунского, хотя способ выбрал не тот, а какой-то эффектный и дурацкий. Надо бы старым добрым обходом квартир и расспросами, как получилось сейчас с дедом.
На пятом этаже тоже было две квартиры. Инспектор позвонил в правую. Дверь тотчас открыли, но он не сразу спросил то, что надо было спросить.
На пороге, а порог этой квартиры был ступеньки на две выше лестничной площадки, стояло неземное существо. Сзади существа, где-то за спиной, горела сильная лампа, просвечивая лёгкий халат. Под ним, схваченная мягкими линиями, словно залитая тушью, чернела изящная фигурка. «Как таитянка на солнечном холме», подумал инспектор.
Он считал, что у него есть кое-какие слабости. Больше всего в жизни он любил уголовный розыск. На втором месте стояли красивые женщины. Петельников знал, что это явная слабость: в мире наверняка существовали вещи посерьёзнее. Но практически он не мог их найти, потому что честность, труд, принципиальность, борьба и даже любовь входили у него в понятие «уголовный розыск». При случае он мог приударить за любой женщиной, но не за этой женщиной Ватунского. Петельников не сомневался, что перед ним она.
Надо было завязать разговор. С женщинами у Петельникова получался лучше всего утоптанный, как футбольное поле, разговорчик о встрече.
Скажите, Сидоров дома?
У нас такой не живёт, ответила девушка мягким голосом.
А Иванов?
Ни Иванов, ни Петров не живут.
Я это знал, заявил Петельников.
Она удивлённо шевельнула дверью, и высвеченный халатик мягкой волной побежал по точёной фигуре.
Зачем же вы спрашиваете?
Чтобы познакомиться с вами. Мне сказали, что вы последняя женщина древних инков.
Но вы, кажется, не последний настырный парень на земле.
Как вы смотрите на свидание в восемь часов у кинотеатра «Меридиан»? Не обращайте внимания на мою одежду я гадкий утёнок. На свидании вы увидите лебедя.
Чуть раскосые глаза сначала округлились, а потом опять вытянулись вслед за губами, которые заулыбались.