И что он сказал на это?
Он не спросил, почему.
О боже! сказал Чарли.
Глава 3
И он останется безнаказанным, сказал Чарли, когда я закончил.
Да, конечно.
Вы ведь помните, что его отец член Жокейского Клуба?
Помню.
Джоди Лидс вне подозрений! Отец Джоди, Квинтус Лидс, добился высокого положения в мире скачек благодаря тому, что родился пятым сыном пэра, владел несколькими скаковыми лошадьми и был знаком с нужными людьми. Он обладал внушительной внешностью высокий, плотный, красивый, и его голос и манеры источали глубокую уверенность в себе. Он умел пронизывать людей взором красивых серых глаз, глубокомысленно поджимать губы и таинственно качать головой в ответ на вопросы, показывая, что знает, но не имеет права отвечать. Я про себя думал, что его благородный вид и величественные манеры нечто вроде великолепных портьер, предназначенных для того, чтобы скрывать внутреннюю пустоту. Впрочем, он, несомненно, был человек честный и благонамеренный.
Квинтус весьма гордился Джоди, гордо выпячивая грудь и сияя от радости на ипподромах от Эпсома до Йорка.
С точки зрения Квинтуса, его
сын Джоди, энергичный, умный и толковый, не мог сделать ничего дурного. Квинтус верил ему во всем. А он, несмотря на отсутствие мозгов, имел достаточный вес в обществе, чтобы повлиять на мнение официальных лиц.
Как и говорил Джоди, мне не удастся ничего доказать. Если я хотя бы намекну, что он меня обворовывал, Джоди натравит на меня адвокатов и вся махина Жокейского Клуба встанет на его сторону.
И что вы намерены делать? спросил Чарли.
Не знаю, я слабо улыбнулся. Наверно, ничего.
Это же несправедливо!
Любое преступление несправедливо по отношению к жертве.
Чарли сделал гримасу по поводу того, как дурно устроен наш мир, и попросил счет.
На улице мы свернули налево и пошли по Бошам-плейс. Как оказалось, мы оба оставили свои машины за углом, на Уолтон-стрит. Вечер был холодный, облачный, сухой и ветреный. Чарли спрятал уши в воротник пальто и натянул теплые черные кожаные перчатки.
Ненавижу зиму! сказал он.
А я ничего против нее не имею.
Вы еще молоды, сказал он. Вы просто не чувствуете холода.
Ну, не так уж я и молод. Мне тридцать пять.
Практически младенец.
Мы свернули за угол, и на нас яростно набросился ледяной, как в Арктике, ветер.
Ненавижу! повторил Чарли.
Его машина, большой синий «Ровер-3500», стояла ближе, чем мой «Ламборджини». Мы остановились у его машины, и он отпер дверцу. По улице навстречу нам шла девушка в длинном платье. Ветер рвал ее юбку, и ее волосы полоскались на ветру, как знамя.
Очень содержательный вечер, сказал Чарли, протягивая мне руку.
Не то, чего вы ожидали, сказал я, пожимая ему руку.
Это, пожалуй, даже интереснее.
Чарли открыл дверцу и сел в машину. Девушка в длинном платье прошла мимо, цокая каблучками по мостовой. Чарли пристегнул ремень, и я захлопнул дверцу.
Девушка остановилась, постояла в нерешительности и вернулась к нам.
Извините... сказала она. Я хотела спросить... Она вроде бы передумала и замолчала.
Не могли бы мы чем-нибудь помочь? осведомился я.
Американка, лет двадцати с небольшим, и явно ужасно замерзла. На плечах у нее была лишь легкая шелковая шаль, а под ней легкое шелковое платье. Без перчаток. В золотых сандалиях. Золотая сетчатая сумочка. В свете уличных фонарей ее лицо казалось совершенно белым, и она дрожала крупной дрожью.
Садитесь ко мне в машину, предложил Чарли, опуская окно, спрячьтесь от ветра. Девушка покачала головой.
Наверно, я... она повернулась, чтобы уйти.
Не глупите, сказал я. Вам нужна помощь. Не отказывайтесь.
Но...
Скажите, что вам нужно?
Она еще немного поколебалась, потом наконец решилась:
Мне нужно немного денег!
И все? сказал я, выуживая из кармана бумажник. Сколько?
На такси... до Хэмпстеда.
Я достал пятерку.
Этого хватит?
Да. Я... куда их вам прислать?
Да не беспокойтесь.
Нет-нет, я верну!
Да он это добро пачками считает, сказал Чарли. Не обеднеет он от одной пятерки.
Дело не в этом, возразила девушка. Если вы мне не скажете, куда их вернуть, я не возьму.
Смешно спорить о морали, когда вы совсем замерзли, сказал я. Меня зовут Стивен Скотт. Мой адрес Риджентс-парк, Мальтхауз. Присылайте дойдет.
Спасибо.
Да давайте я вас сам отвезу. У меня машина, я махнул рукой вдоль улицы.
Нет, спасибо! ответила девушка. Как вы думаете, каким образом я влипла в эту передрягу?
И каким же?
Она плотнее закуталась в свою шаль.
Я приняла самое обычное приглашение на обед, а потом обнаружила, что обед должен был иметь продолжение. Поэтому я оставила его еще за супом и сбежала, и только выйдя на улицу, обнаружила, что у меня нет с собой денег. Он заехал за мной домой, понимаете? она внезапно улыбнулась, показав ровные белые зубы. Надо ж быть такой дурой!
Тогда пусть Стивен сходит и поймает вам такси, предложил Чарли.
О'кей.
На то, чтобы поймать такси, у меня ушло несколько минут, но, когда я вернулся, она по-прежнему стояла на улице, рядом с машиной Чарли, пытаясь укрыться за ней от ветра. Я вылез из такси, она села в него и без долгих разговоров уехала.