Повисла пауза. Лицо Г. М. оставалось невозмутимым, но я видел, как усердно он покусывает черенок своей трубки.
Глава третья Ставни в пригородном доме
Я оставил Г. М. и Чартерса в кабинете последнего. Оба были очень обеспокоены тем, что сказал Антрим. Помню, выходя, я услышал слова Чартерса, тот обещал показать Г. М. некоторые вещественные доказательства по делу Уиллоби. Я также заметил, что на подъездной дорожке уже не было синего «хиллмана». Спрятав «набор взломщика» под ковриком в багажнике, поскольку я собирался использовать только отмычки и стеклорез, я забрался в «ланчестер» Г. M. и вперед, навстречу большому приключению.
Было еще не очень темно. На западе виднелась полоска бледного чистого неба, но синяя дымка уже подернула ее, а внизу, вдоль главного шоссе, вспыхивали огни уличных фонарей. Улица, по которой я вел машину, была совсем не освещена. По обе стороны тянулись высокие живые изгороди, а за ними яблони в белом цвету. Я подъехал к месту, где дорога выходит на шоссе. Моим глазам предстало обычное зрелище: автобус останавливается возле уличного фонаря, и из автобуса выходит человек в белом льняном костюме. Затем в живой изгороди справа от меня раздался сильный треск. Кто-то сказал: «Тсс!» Сквозь живую изгородь просунулось знакомое веснушчатое лицо, которое казалось еще бледнее из-за сумерек. И когда я остановил машину, доктор Антрим положил руку на дверцу.
Извините меня, сказал он. Я знаю, вы подумаете, это непростительная наглость, но дело весьма срочное. Моя машина сломалась, и нет времени ее чинить. Говорят, что вы сегодня вечером уезжаете в Лондон. Не могли бы вы подбросить меня до Мортон-Эббота? Глаза доктора, казалось, излучали спокойствие.
Мортон-Эббот сказал я, будто это название мне незнакомо. Мортон-Эббот? В какой район Мортон-Эббота?
Вэлли-роуд. Как раз на окраине. Это очень важно, произнес Антрим, запуская палец под тугой воротник. Дело в том, что там живет мой пациент. Его фамилия Хогенауэр. Это очень важно.
Если бы я не взял его с собой, он, вероятно, сел бы на автобус и все равно поехал бы. Но если я возьму его, что тогда? Сложный вопрос, тем не менее решение было принято не мной. Из автобуса вышел пассажир и свернул на улицу, где стояла моя машина. Я увидел приземистого мужчину в белом льняном костюме, в соломенной
вот.
Затем они оба настороженно посмотрели на меня.
Тсс! предупредил второй полицейский после зловещей паузы. Черная сумка, сэр. Черная сумка, на которую они велели нам обратить внимание.
Хорошо, сказал сержант. Он осмотрел переднюю часть машины, не найдя ничего более интересного, чем мои ноги, затем заглянул сзади, пошарил под ковриком и с триумфом извлек на свет «набор взломщика». Вылезай, приятель. Есть какие-нибудь возражения, чтобы я открыл это?
К этому времени я (в некоторой степени) пришел в себя.
Да, есть. Очень веское возражение. Во-первых, прежде чем арестовать человека, особенно невиновного, вы должны сказать ему, в чем он обвиняется.
Пожалуйста, мрачно ответил полицейский. Для начала, вы обвиняетесь в краже автомобиля. А потом мы перейдем к хищению в крупных размерах. Поскольку вы недурно разбираетесь в правовых нормах, вам должно быть известно, что максимальное наказание за хищение в крупных размерах составляет четырнадцать лет.
Кто обвиняет меня во всем этом?
Сержант позволил себе хрюканье, похожее на смех.
Джентльмен по имени сэр Генри Мерривейл и полковник Чартерс, который является начальником полиции этого графства. А, Стивенс?
Секунду или две я пытался убедить себя, что это не дурной сон. Учитывая, что под руководством Г. М. я вечно попадал в какие-то истории, было ясно, что допущена ошибка, но, черт возьми, какая? Очевидно, это был «ланчестер» Г. М. Я знал его так же хорошо, как свою собственную машину. А что, если Г. М. и Чартерс вообще не выдвигали никаких обвинений? Я вспомнил, что Чартерс упоминал о своем секретаре по имени Серпос и сказал: «Искусный подражатель, если его завести».
Я уставился на сержанта гипнотическим взглядом.
Послушайте, начал я, вы совершаете ошибку. С вами бесполезно спорить. Все, что я хочу сделать, это доказать, что вы совершаете ошибку. Я выполняю очень серьезное задание начальника полиции. Давайте отправимся в полицейский участок, вы дадите мне две минуты на телефонный разговор, и я это докажу. Ни сэр Генри Мерривейл, ни полковник Чартерс не могли выдвинуть против меня никакого обвинения.
Сержант с любопытством посмотрел на меня. Затем молча забрался на заднее сиденье машины, держа руку на моем плече.
Следи за движением, Стивенс, а ты, приятель, поезжай прямо, велел он. Интересно, как ты сможешь это доказать усмехнулся он. Блеф не пойдет тебе на пользу, дружок. Общая тревога была объявлена двадцать минут назад из полицейского участка Торки. И два джентльмена, о которых ты говорил, пришли лично, чтобы ее объявить. Собственной персоной, приятель. Они выдвинули против тебя обвинение. Они также сказали следить за черной сумкой, которую ты носишь с собой.
Сержант, не могут же все сойти с ума. За кого вы меня принимаете?