Эмерсон резко остановился.
Так-так, протянул он. Вы до сих пор живы. А я-то надеялся, что один из ваших бесчисленных врагов прикончил вас.
Хотя огромное тело напоминало кита, лицо посетителя было тяжёлым, а не толстым, особенно в области чисто выбритых челюстей и подбородка. Они выступали вперёд, как морда животного, и когда широкие губы разошлись, на свет появились жёлтые зубы, похожие на старую слоновую кость.
Отец Проклятий учтив и любезен, как и всегда, произнёс он по-английски почти так же чисто, как и Эмерсон. Разве вы не представите меня уважаемой Ситт , вашей жене и вашим красивым и талантливым детям?
Красивые и талантливые дети, как я и ожидала, последовали за нами. Казалось, они поразили нашего гостя особенно Нефрет. Он пялился на неё, открыто и грубо, пока Эмерсон не встал перед девушкой, будто пытаясь защитить её от этого пристального взгляда.
Нет, не намерен, ответил он. Нефрет, мы скоро присоединимся к вам в салоне. Иди с ней, Рамзес.
Когда Эмерсон говорит таким тоном, даже Рамзес не смеет его ослушаться. Посетитель рассмеялся.
Тогда я назовусь сам. Вы не нуждаетесь в представлении, Ситт Хаким; ваша слава гремит на улицах, на суках и во дворцах. Я Джованни Риччетти.
Святые Небеса! Конечно же, мне известно ваше имя. Я не солгала. Эмерсон неоднократно рассказывал о нём. В своё время Риччетти был самым известным торговцем древностями в Египте.
Вы оказываете мне слишком большую честь, Ситт. Я так давно ждал этого момента!
Ерунда, прервал Эмерсон. Что вы здесь делаете? Мне говорили, что вы оставили свою деятельность.
Так и есть. Я живу в академическом уединении, наслаждаясь скромными плодами моих трудов цветами и фонтанами, книгами, учёбой, другими безобидными...
Ха! фыркнул Эмерсон. Ваши привычки не всегда были такими безобидными, Риччетти. Перейдём к сути дела. Чего вы хотите?
Оказать вам услугу. Только уважение, которое я испытываю к такому выдающемуся человеку, могло вырвать меня из моего тихого обиталища, где звенят фонтаны и плывёт аромат роз... Он умолк и поднял длинную бледную руку, сверкавшую драгоценными камнями. Так вот, мой друг, удержитесь
от проявлений вашего пресловутого характера, это плохо отражается на здоровье. Да и по сукам бродят слухи, которые могут повлиять на ваше здоровье не в меньшей степени. Посетил ли вчера вечером вас некий гость?
Прилив гнева исчез с лица Эмерсона, оставив застывшую маску, непроницаемую, как гранит.
Вам это и так известно, иначе вы бы не спрашивали.
Не могли бы вы рассказать мне, что произошло на этой встрече?
Нет. А не могли бы вы сказать мне, почему набрались наглости спрашивать об этом? Вы знаете этого типа?
Он пользовался широкой известностью в определённых кругах.
В тех самых кругах, где когда-то вы достигли столь выдающихся успехов?
Любые мои связи разорваны давным-давно. Но до меня по-прежнему... доходят слухи о тех или иных событиях.
Никто из них не обращал на меня ни малейшего внимания. Не отводя глаз, они быстро обменивались вопросами и ответами, как фехтовальщики, наносящие и отражающие удары. Я заподозрила, что они не впервые сталкиваются друг с другом, и что Эмерсону известно: он должен играть по правилам своего противника, если надеется получить какие-либо сведения.
Однако мой муж не отличается терпением. Его следующий вопрос: «О каких событиях?» был слишком глуп; в ответ последовали лишь слабая улыбка и пожимание плечами.
Эмерсон попробовал ещё раз.
Он назвал себя Салехом. Как его настоящее имя?
Леопольд Абдулла Шелмадин. Его отец был англичанином. Работал клерком в Министерстве внутренних дел.
Эмерсон умолк. Он не ожидал такого прямого ответа. Прежде чем он успел отреагировать, Риччетти продолжил:
Вы можете получить его адрес в министерстве, но поиск окажется пустой тратой времени. Он не вернулся домой прошлой ночью, и его не видели с тех пор, как он вошёл в отель.
Боже мой, Эмерсон! воскликнула я. Разве это не подтверждение...
Эмерсон повернулся ко мне, испепеляя взглядом:
Амелия, я прошу, чтобы ты держалась подальше от этого. Разве ты не видишь, что он пытается вырвать у тебя неосторожное высказывание?
У меня? негодующе воскликнула я. Если он знает меня, то должен знать и то, что подобные попытки никогда не увенчаются успехом.
Это уж точно. Эмерсон оскалил зубы так, что я посчитала неизмеримо более разумным воздержаться от дальнейших комментариев, хотя бы временно.
Это уж точно, повторил Риччетти. Ваш муж несправедливо относится к нам обоим, миссис Эмерсон. Я дал ему больше сведений, нежели он мне, и добавлю ещё одно слово дружеского предупреждения, прежде чем уйду. Он поднял руки; мужчины, сидевшие сзади, вскочили и помогли ему встать. Будьте начеку, друзья мои. Есть те, кто намерены помешать вам осуществить свои планы, и те, кто намерены помочь вам, если это будет в их силах. Прежде чем действовать, будьте уверены, что сможете отличить одних от других. Всего хорошего, миссис Эмерсон; для меня было честью встретиться с вами. Прощайте, Эмерсон до тех пор, пока мы не встретимся снова.