Никогда?
Потому что я свою любовь другому отдала. Томасу моему. Впервые за утро голос Агнес дрогнул. Навсегда.
А что отец сказал?
Я ему никогда про Томаса не рассказывала. Женщина отвела взгляд. Но слухи до папы доходили, и он очень серчал. Да только я знай твердила, что это все поклеп. Не знаю, верил ли он мне, да и не особо-то интересовалась. Агнес взглянула на Барлинга и вновь придвинулась в порыве искренности. У нас с Томасом такая любовь была, какую ни одна стена не остановит. Мы вместе должны были быть. Вам и не понять, что это за страсть была. Никому не понять.
Но Барлинг понимал. Он прекрасно знал подлинную страсть в ее ослепительном и разрушительном великолепии. Знал, но должен был забыть. Навсегда.
Однако вы были помолвлены с Тикером, Агнес. Как же вы намеревались быть с Дином?
Да, и эта помолвка помешала нам с Томасом о любви своей объявить. Он мне так как-то и сказал: «Как же счастливы мы были бы, не вмешайся сэр Реджинальд Эдгар». Но мы свое счастье упускать все равно не собирались. Томас все обдумал хорошенько и сказал, что, когда закончит работу в Клэршеме, отправится домой и все там приготовит, чтобы нам вместе зажить. А потом вернется и уговорит отца не мешать нам. Томас знал, что все выгорит. Он не только свободным был, но и денег успел изрядно отложить.
Барлинг открыл было рот, но Агнес перебила его:
Да только знаете что? Ее лицо осветила улыбка. Я Томасу сюрприз приготовила.
Правда?
Она энергично закивала:
И славный! Все вещи свои собрала и решила, что сразу следом за ним уйду. Мы бы сбежали и мигом поженились. Меня бы, конечно, за это ославили, да и пожалуйста. Кто бы что после этого ни говорил, все поздно!
Ее улыбка исчезла.
А теперь вот как вышло. Поздно мечтать. Линдли все у меня отобрал.
На вашу долю выпали тяжкие страдания, сказал Барлинг как можно мягче. Вы можете предположить, почему Линдли решил убить двух самых близких вам людей?
Нет.
Я уже говорил, что этот разговор будет для вас болезненным, и все же это ведь вы тело отца обнаружили?
Да.
Вы той ночью ничего не видели? Что-нибудь важное, что Линдли поймать поможет?
Агнес вдруг сосредоточенно взглянула на свои руки. На ее лице промелькнуло что-то странное.
Агнес?
Со мной Пальцы женщины сжались в кулаки. Со мной случилось кое-что той ночью, когда папу убили. Она подняла глаза на Барлинга. В них, к удивлению клерка, читалась глубокая тревога. Я ни одной живой душе еще не рассказывала.
Значит, пора рассказать, кивнул Барлинг.
Она медлила.
Агнес?
Я не солгала, что отца нашла. Просто не все рассказала.
Продолжайте.
Меня дома тогда не было. В лес ушла. Поздно уже, в темноте. С Томасом встречалась. У нас свое место было неподалеку от каменоломни. Маленькая лужайка, прудик и водопад красивый, она потупилась, укромное такое местечко.
Клерк понимающе кивнул.
Агнес продолжила:
Мы с Томасом попрощались, он к каменоломне пошел, а я домой через лес. Дождь начал накрапывать не такой, как сейчас, но все равно неприятный, так что кругом ни зги не видать. Приходилось в оба под ноги смотреть. У нас ведь на Пасхальной неделе страшный ураган прошел, куча деревьев попадала. И вот полезла я через ствол, как вдруг слышу валежник рядом трещит.
Томас?
Агнес покачала головой:
Я тоже думала, что это Томас мой пошутить решил. Окликнула его, а он молчит. Я снова на ствол полезла, а он вдруг меня за щиколотку схватил и изо всех сил вниз дернул. Я за какую-то ветку ухватилась, но все равно нос разбила и щеку поцарапала. Агнес криво улыбнулась, явно пытаясь сдержать слезы. Господь милосердный, а ведь я все еще думала, что это Том. Почему сама не знаю. Крикнула на него, сказала, что он мне больно сделал. Только тогда и оглянулась. На щеках женщины показались слезы, она задышала быстрее. А это вовсе и не милый мой. Плащ черный, лица под повязкой
не видать. Я тогда еще и знать не знала, что это Линдли. Поняла только, что спасаться надо. Он меня за вторую щиколотку схватил и тянет сильно-сильно. Ну а я тогда его свободной ногой со всех сил и лягнула.
Голос Агнес звенел напряжением, эхом отдаваясь от стен залы.
А потом вскарабкалась я таки на ствол, перелезла и побежала. Один раз в грязь шлепнулась. Думала, мне конец пришел, но тут и он упал. Тогда я вскочила и дальше понеслась. Туфлю потеряла, исцарапалась вся о кусты, но даже не заметила. Бежала со всех ног домой. Домой мне нужно было, к папе.
Слезы непрерывно сбегали по щекам Агнес, но она даже не пыталась их утереть.
Выбежала из лесу на дорогу и увидела огонек кузни нашей. Папа в тот день допоздна работал. Вбежала, захлопнула дверь за собой и папу увидела. У женщины вырвался громкий всхлип. Навзничь на полу, и лужа крови. Я сразу поняла, что он не живой. Взгляд невидящий такой. Рта нет. И носа тоже почти. Только дырка в лице. А потом дверь за мной вдруг распахивается.
Линдли? нахмурившись, спросил Барлинг.
Нет. Агнес выдохнула и наконец-то разжала побелевшие от напряжения кулаки, опустив ладони на стол. Хоть я и сама уж думала, что то был он. Она грустно улыбнулась. Бартоломью это был. Пришел к папе про свадьбу потолковать. А вместо этого меня нашел, голосящую что есть мочи. Ну и папу. Я еще долго замолкнуть не могла.