Глава 14
Проверять, так ли это желания не имею.
Господин Котов, вы помните поручение, данное вам Георгием Евгеньевичем?
Конечно, господин министр. Глава правительства поручил мне взять снизить количество противоправных актов в столице до приемлемого уровня
Я пока не вижу каких-то подвижек в данном направлении
Господин министр, очень сложно добиться установления законности и правопорядка в многомиллионном городе, где вооруженных людей около миллиона, имея столь ограниченные силы, какими располагаю я. В феврале силы правопорядка империи, несоизмеримо более мощные, чем мои, были в течении двух дней размазаны в блин, так сказать, революционными массами. А вы требуете от меня, чтобы я в течении месяца загнал эти массы, почувствовавшие свою силу и вседозволенность, в стойло? Тем более, что никакой помощи со стороны правительства я не получил
Правительство общественного доверия не может допустить столкновения армейских частей с народом
Господин министр, вы сами себе противоречите. Чем отличается столкновение народа с армией от столкновения милиции с народом? Я могу одним ударом захватить все, неконтролируемые вами, отделения милиции и дружины рабочей гвардии, вывезти оттуда большую часть оружия, но после этого в дело, неминуемо, вступят, распропагандированные левыми партиями, массы солдат безусловно проиграют в течении недели, так как просто кончатся, как милиционеры, так и патроны.
Я услышал вашу пораженческую позицию, господин Котов. Мы подумаем, как с вами поступить.
Господин министр, чтобы легче было думать- я сделал шаг вперед и положил перед министром юстиции прошение об отставке (когда предстоит сложный разговор с начальством и вас ставят перед выбором или-или, полезно иметь при себе подобную бумажку, чтобы не писать ее, торопливо, рвя пером бумагу и пятная лист кляксами): прошу принять мой рапорт об отставке.
Под стеклышками очков мелькнули растерянные глаза человека, которого, еще совсем недавно, я планировал продвигать в первые лица государства. Но, очевидно, я ошибся бывший столичный прокурор проверку не прошел руководителем он оказался никудышным. Что-же, у меня есть пара дней, чтобы пересмотреть свою стратегию. Очевидно, что в составе нынешнего Временного правительства опереться не на кого, я для них очередной выскочка, которому милостиво дозволили совершить подвиг в чужих интересах. Получится молодец, возьми в миске косточку, а если облажаюсь от меня мгновенно все отвернутся, и окажусь я, в лучшем случае, в петропавловской крепости, в статусе врага народа.
А значит мы пойдем другим путем, не связанные по рукам и ногам правилами и приказами беззубых политиков. Как сказал, но уже не скажет, мой дорогой узник Владимир Ильич на каком-то демократическом съезде в июле или августе этого года? Есть ли партия, готовая взять всю полноту власти в стране? Есть такая партия!
Осталось только выбрать подходящую политическую партию и, с разбега, плюхнуться в нее, так как затевать политическое строительство с нуля нет никакого смысла я банально не успею сформировать жизнеспособную партию.
На первый взгляд, единственной партией, которую я мог попытаться взять под контроль являлись меньшевики, остальные были, либо бесперспективные, типа кадетов, либо слишком мощные, вроде эсеров, либо я успел им знатно подгадить, как большевикам. И хотя сейчас большевики делали вид, что принимают в свои ряды всех, но я помнил печальную участь всех «предателей, уклонистов и прочих попутчиков», кто по тем или иным соображениям, получил партийный билет партии большевиков, надеясь, что отход от генеральной линии партии им забудут. Не забудут и не простят.
Что же, решено. Сообщаю личному составу, что ушел в отставку и намерен посвятить свою жизнь политической борьбе и предложу последовать моему примеру и милиционерам. Насчет сотрудников, что вступили в ряды последнюю очередь, у меня есть сильные сомнения, что они последуют за мной, а вот основной костяк вполне вероятно. Необходимо сегодня же собрать подчиненных мне начальников отделений милиции, довести до них новую программу моей дальнейшей жизни и предложить определится.
Господин
начальник, но как мы теперь будем? начальник отделения милиции на Сергеевской улице неловко мнет в пудовых кулаках кепку: А как же жалованье и паек?
Господа, я никого не неволю. Тот, кто желает продолжать службу в милиции ради Бога, продолжайте. К сожалению, с нынешним руководством министерства внутренних дел я не нахожу общего языка. Я не могу брать на себя невыполнимые задания. А посему, доведите до личного состава, что тем, кто собирается последовать за мной, необходимо написать прошения об отставке. Оружие, снаряжение и прочую амуницию, что ранее была передана в отделения милиции на условиях аренды, вернуть во дворец, договор я уже расторг.
Автоматы, числящиеся во всех документах, как тяжелые автоматические пистолеты, кирасы и каски являлись моей личной собственностью, и мои милиционеры пользовались им на условиях аренды в размере один рубль в месяц за единицу снаряжения, с правом расторжения договора в любой момент.