Однако, выходя из ресторана «Чэдвикс» с пакетом денег, Эймс не знал, что к тому времени КГБ уже было все известно о Толкачёве и тот находился в советской тюрьме. Пол Стомбау с минуты на минуту должен был угодить в капкан, расставленный Красильниковым, и решение Эймса предать самого ценного американского агента уже не имело смысла. Но в скором времени КГБ начнет использовать секреты, выданные Эймсом.
Стомбау быстрыми шагами прошел последние несколько метров, отделявшие его от скамейки, расположенной в конце улицы. Толкачёва еще не было видно. Симпатичная рыжая женщина, не обратившая на Стомбау никакого внимания, продолжала разговаривать по телефону. Американский разведчик последний раз повторил про себя перечень вопросов, которые он должен будет обсудить с агентом после того, как они обменяются паролем и пойдут вместе в направлении лесного массива. Там он быстро заберет у агента использованные фотоаппараты, положит их в карманы своей куртки и отдаст ему два пластиковых пакета. Если обстановка будет спокойной, они смогут сесть в автомашину Толкачёва, где можно немного поговорить о личных делах, что всегда успокаивало Толкачёва во время этих напряженных встреч в течение прошедших шести лет. Потом они расстанутся и уйдут в противоположных направлениях, переживая, каждый по-своему, вызванный проведенной операцией прилив адреналина.
Как только Пол Стомбау прошел мимо телефона-автомата и преодолел последние несколько метров, остававшиеся до места контакта, обстановка вокруг него буквально взорвалась. Человек пять, скрывавшиеся до этого
момента в тени деревьев и кустов, выскочили из своего укрытия и бросились к нему. Двое заломили ему руки за спину, а двое других выхватили из рук тяжелые пластиковые пакеты. Пятый резко наклонил его голову вниз, в то время как державшие за руки подняли их вверх. Получилось то, что называется «цыплячьими крылышками», типичный вариант ареста, применяемый КГБ. Он услышал, как открылась задняя дверь трейлера. Ночной воздух заполнился возбужденными голосами прятавшихся там людей, ждавших, когда захлопнется западня.
От резкой боли в плечах Стомбау почти потерял сознание. Когда ему позволили распрямиться, он увидел, что весь прилегающий к месту операции район был освещен ярким светом прожекторов, стрекотали киноаппараты, мелькали огни фотовспышек. На противоположной стороне улицы Стомбау заметил небольшую группу людей, спокойно наблюдавших сцену ареста. Среди них был Рэм Красильников.
Когда Стомбау сажали в автофургон, он обратил внимание, что рыжеволосая женщина все еще продолжала разговаривать по телефону. Она как будто не заметила того, что произошло на улице.
Стомбау не видел, как поодаль грубо скрутили и увели куда-то человека, в руках которого была книга в белой обложке.
НЕМЕДЛЕННО, ДИРЕКТОРУ.
1. ВЕЧЕРОМ 13 ИЮНЯ В 21:30 В ХОДЕ ПРОВЕДЕНИЯ МЕРОПРИЯТИЯ ПО ВСТРЕЧЕ С АГЕНТОМ «СФИЕР» БЫЛ АРЕСТОВАН ОПЕРРАБОТНИК ПЛИМПТОН.
2. В ТЕЧЕНИЕ ЧЕТЫРЕХ ЧАСОВ ОН ПОДВЕРГАЛСЯ ДОПРОСУ В КГБ НА ЛУБЯНКЕ. КОНСУЛ ПОЛУЧИЛ К НЕМУ ДОСТУП ТОЛЬКО В 02:30. ПЛИМПТОН БЫЛ ОСВОБОЖДЕН В 04:30. ПОДРОБНОСТИ СООБЩИМ 14 ИЮНЯ, КОГДА С НАЧАЛОМ РАБОЧЕГО ДНЯ ПРИВЕДЕМ ВСЕ В ПОРЯДОК.
3
Жизнь Гербера никогда не была легкой. Он часто рассказывал, как еще юношей (его детство проходило в Колумбусе, штат Огайо) во время Второй мировой войны следил за продвижением войск союзников по военным картам в местных газетах, которые доставлял подписчикам. Он заинтересовался мировой политикой и надеялся отличиться в следующей войне. Но поскольку крупные войны случались один раз на протяжении жизни поколения, подсчитал, что достигнет зрелости в мирное время. В этих условиях карьера на тайном фронте холодной войны и сдерживания советской угрозы стала привлекательной альтернативой.
Гербер сам финансировал свое образование в колледже штата Мичиган, работая в ночную смену на автомобильном заводе, и каждый вечер ездил на другой конец Лансинга в университетский городок, чтобы готовиться к зачетам. После окончания колледжа отслужил в армии и поступил в ЦРУ. Он был женат, но детей не имел. Его супруга также работала в ЦРУ. Она хорошо понимала требования, которые предъявляет к человеку работа в Управлении, и этим способствовала его карьере. Как и многие другие жены работников ЦРУ, часто принимала участие в оперативных мероприятиях, которые проводил ее муж и его агенты.
В период становления как оперативного работника в Восточной Европе Гербер был свидетелем первых дилетантских и часто неудачных попыток ведения разведки по Советскому Союзу. Мимолетные успехи в этой области всегда заканчивались провалами. Он также испытал на себе разрушительное воздействие больного воображения печально известного руководителя контрразведки ЦРУ Джеймса Джизуса Энглтона. К счастью, в период пика энглтоновской паранойи в 60-х годах Гербер был за рубежом. Конечно, до него доходили слухи, циркулировавшие от одной загранточки к другой, о том, как разваливались советские дела. Летом 1970 года, возвратившись в Лэнгли, в полной мере почувствовал неприглядную правду.