Если она официально признана правительством ФРГ, то должна иметь аккредитацию. В этом случае дело должно рассматриваться как преступление против ФРГ, и мера наказания будет ниже. А я уже проверил и убедился, что НТС нигде и никогда не был признан властями Западной Германии как самостоятельная и независимая политическая организация, то есть не имеет официальной аккредитации. А это значит, что отпадает и следующая статья уголовного кодекса с обвинением в преступлении против ФРГ. Таким образом, отклонив утверждения обвинения в наличии преступления против американской армии и не видя оснований утверждать, что имело место преступление против властей ФРГ, мы детально займемся вопросом: что же такое на самом деле этот НТС? Этого нам, ввиду «неудобства» темы для широкого обсуждения, как для американцев, так и для самого НТС, видимо, сделать не дадут и попытаются свернуть процесс, а именно это нам и нужно. Мы будем выдвигать утверждение, что в данном случае имела место некая междоусобица внутри самой организации НТС. Однако подобная ситуация не может рассматриваться как преступление, предусмотренное уголовным кодексом ФРГ, и являться предметом обсуждения в суде.
Я полагаю, что ввиду грубых ошибок юстиции и усердия западной прессы, принявшей эти ошибки за истину, они примут нашу «подсказку» как желаемый компромисс в этом нелегком деле. Такой вариант даст возможность Западногерманской юстиции сделать хорошую мину при плохой игре и избавит суд от необходимости «трясти грязное белье» перед общественностью и выяснять подробности: почему НТС оказался в штатном расписании американской армии, в чем именно был нанесен ущерб американцам и в каких размерах (а от этого зависит мера наказания) и прочие нежелательные для оглашения детали. Другого выхода для них я пока не вижу. Поспешная и «достоверная» информация об успехе контрразведки ФРГ создала такую неудобную для суда ситуацию, которую мы надеемся полностью использовать».
Далее доктор Кауль спросил, не будем ли мы возражать, если он привлечет для участия в этом деле своего хорошего знакомого адвоката из Франции, имеющего опыт защиты в делах представителей левых партий и организаций. Я ответил, что этот вопрос мы оставляем на его усмотрение. Если он видит возможную пользу от участия француза в этом деле, то мы поддерживаем его приглашение.
На этом наша встреча закончилась. Но у меня остался небольшой осадок. Мне впервые в Германии при беседе не предложили присесть. Разговор занял не пять минут, как предполагалось вначале, несмотря на данную мне при встрече вводную о нехватке времени. Мы беседовали стоя, якобы ввиду отсутствия времени. Вероятно, таким образом мне дали понять, что я не соответствую уровню моего собеседника. Здесь, как у дипломатов, каждый жест и слово имеют определенный смысл и значение, тем более у такого опытного юриста европейского масштаба.
Но это мелочь. Я готов засвидетельствовать свое глубокое уважение доктору Каулю и его коллеге из Франции за ту роль, которую они сыграли в деле нашего разведчика. Линия защиты, изложенная им при нашей первой встрече, была успешно реализована. Обвинение, как и предполагалось, поэтапно с шумом проваливалось. Представители НТС на первом этапе, не почувствовав «доброжелательно» подготовленной им ловушки, схватились за «руку помощи» и вместе с защитой отвели самую опасную статью обвинения вменяемое ими преступление против американской армии. А далее, по логике событий, отпала и вторая часть обвинения, поскольку НТС действительно не имела официальной аккредитации. Западная пресса даже поднимала вопрос: как же этот «независимый НТС» вообще попал в ФРГ, если его никто из властей ФРГ не приглашал? Опять в Западной печати всплыла тема, что «его нашли и взлелеяли американские оккупационные власти», а не ФРГ как государство.
Одним словом, суд с трудом смог натянуть примерно такую уже политическую формулировку обвинения, как «преступление против организации дружественной американской армии». За это могло быть назначено тюремное заключение только до четырех лет, а не восемь-двенадцать лет, как это вначале предполагалось обвинением. При рассмотрении кассационной жалобы адвокатов и эта мера была снижена, чего мы и добивались.
Когда наш разведчик был освобожден из тюрьмы, западная пресса оповестила мир: «Советский мастер-шпион поехал в Кремль получать орден Красного Знамени».
Несколько слов об информации, которую «антисоветчики» под руководством П. П. Симулина получали из американской разведшколы, действовавшей в ФРГ под крышей НТС и его закрытого сектора, возглавляемого Околовичем. КГБ СССР из третьего отдела Управления особых отделов получал данные на агентуру
было осуществлено оперативное проникновение в нужную нам среду в Западном Берлине под условным наименованием «Рынок резидентов». Здесь отдел имел возможность «расширять свой кругозор». Получать сведения о направленности интересов военных разведок государств НАТО в отношении ГСВГ, о наиболее шустрых их исполнителях. А слишком «зарвавшихся» органы безопасности ГДР призывали к порядку, да и Особые отделы на местах имели упреждающую контрразведывательную информацию.