Все упомянутые шпионы-неудачники имели между собой немало общего. Как правило, они были беспомощны, плохо обучены, снабжены непрочной легендой и отправлены фактически на смерть. Часто эта аресты и разоблачения преподносится как доказательство высочайшей компетентности МИ-5, однако, строго говоря, они просто свидетельствуют об из рук вон скверной работе абвера на английском направлении. В самом деле, как еще можно оценить засылку нелегала, среди вещей которого сохранился его подлинный паспорт? Как можно было отправлять агента, прекрасно известного на родине в качестве активного коллаборациониста или местного нациста? Зачем в числе прочих предметов снаряжения было везти с собой вату, зубочистки и аспирин? Эти элементарные атрибуты для тайнописи легко приобретались на месте, но при досмотре фальшивых беженцев немедленно вызывали соответствующую реакцию властей и фактически обрекали их владельца на гибель. Служба безопасности и Особый отдел Скотланд-Ярда вылавливали такую серую массу шпионов достаточно быстро и без особых хлопот, особенно с помощью спецслужб европейских правительств в изгнании, в изобилии существовавших в Лондоне. Они во многом сохранили оперативные позиции в своих странах, и проверка легенд не представляла для них серьезную проблему. Оккупированные территории не отделялись непроницаемым занавесом, и по этой причине немецкая агентура несла серьезные потери, не добившись, в сущности, никаких позитивных результатов. Однако один случай шпионажа нельзя отнести к этому ряду. Наибольшую пользу из всех источников стран оси на территории Великобритании принес человек, которого именовать агентом можно было лишь с большой натяжкой, и работал он прежде всего на итальянцев. Этим человеком был 24-летний шифровальщик посольства Соединенных Штатов Америки в Аондоне Тайлер Гейтвуд Кент.
Он имел три университетских образования, полученные в престижных университетах различных стран мира, владел шестью иностранными языками и происходил из дипломатической династии. В Лондон Кент прибыл после периода работы в Москве, где, судя по всему, укрепился в своих существовавших ранее антикоммунистических и антисемитских убеждениях, оставшихся не обнаруженными службой безопасности государственного департамента. Более того, ему поручили самую деликатную часть посольской работы шифровальную, где он по должности знакомился с содержанием совершенно секретных документов, касавшихся внешней политики США и Великобритании. В сентябре 1939 года из перехваченных и дешифрованных ПШКШ материалов выяснилось, что посол Германии в Риме осведомлен о содержании переписки Черчилля и Рузвельта, доступ к которой имел крайне ограниченный круг лиц. Более того, посол даже сообщал, что источником получения такой информации являлся МИД Италии. Предпринятые МИ-5 экстренные меры проверки в числе прочего позволили установить, что помощник военного атташе Италии в Лондоне подполковник Франческо Мариньяно регулярно посещает русскую Чайную и встречается с ее хозяйкой, 37-летней дочерью русского адмирала Анной Волковой. Женщина проходила по оперативным учетам Службы безопасности в качестве активного члена Правого клуба и отличалась антисемитскими и фашистскими убеждениями. Наружное наблюдение за Волковой на восьмой день установило, что по ночам она расклеивает листовки подрывного содержания, часто и подолгу бывает в одной из фотостудий и при перемещениях неумело пытается применить профессиональные приемы ухода от слежки. Разработка объекта обещала быть перспективной, и на нее выделили бригаду из 16 человек, не считая технических
работников. Одновременно в контрразведку поступила информация о присутствии на собраниях Британского союза фашистов (БУФ) некоего неустановленного американца, к которому руководство союза относилось с подчеркнутым уважением. Кроме того, итальянский журналист-антифашист Луиджи Барзини сообщил, что его знакомые в МИД Италии хвастались наличием ценного источника информации. Постепенно три линии расследования сошлись воедино. По фотографиям персонала посольства, торговых миссий, фирм и просто проживавших в Лондоне американцев агент МИ-5 опознал в участнике встреч БУФ Кента. Ему же принадлежал автомобиль с номерными знаками посольства США DT32416, в который часто и с соблюдением мер предосторожности садилась Волкова. Были отслежены и другие ее подозрительные контакты, после чего стало ясно, что в данном случае дело не ограничивается любовной связью американца и русской эмигрантки. 20 мая 1940 года полиция произвела в ее квартире обыск, в ходе которого обнаружила оригиналы и копии свыше полутора тысяч секретных документов посольства США, дубликаты ключей от шифровальной комнаты и сейфа с документами, а также экспонированные негативы аналогичного содержания. Было изъято и письмо диктору английской редакции берлинского радио Уильяму Джойсу (лорд Гав-гав), с 18 сентября 1939 года встревожившее пропагандистские материалы антиправительственного содержания. Все это дало более, чем достаточные основания для ареста молодого американца. Посол США в Лондоне Джозеф Кеннеди по согласованию с госдепартаментом уволил его со службы, лишив тем самым дипломатического иммунитета. Теперь бывший шифровальщик стал досягаем для британской полиции и контрразведки.