Выходит, он нашел тебя?
Я киваю и отворачиваюсь. Мне неловко от того, что приходится скрывать от Кристианы часть правды. Несмотря на то, что я впервые ее вижу, мне не хочется начинать наше общение, придумывая лживые оправдания.
В первый день, когда я переехала в Бостон, то увидела статью о твоем исчезновении. Сначала я даже не могла предположить, что ты могла быть как-то связана с братьями. Но потом мне все рассказал Десмонд, Кристиана смущенно опускает взгляд, словно думает, что вмешивается туда, куда ей нельзя вмешиваться. Он рассказал, что помог тебе инсценировать твое похищение. Но ты пропала по-настоящему, и Десмонд пытался найти любую зацепку, которая может быть связана с твоим местонахождением. Ничего не приносило результатов, и он винил в этом себя. Десмонд не знал, что с тобой. Не знал, жива ли ты
Мне жаль, прочищаю горло. Я не могла дать знак. Так было необходимо.
Кристиана откладывает помаду и подходит ко мне.
Я не виню тебя в том, что ты все это время молчала. Я просто хочу, чтобы ты знала. Твое исчезновение наложило отпечаток на братьев. Я успела сблизиться не только с Десмондом, но и с Кэшем
Что ты подразумеваешь под «сблизиться с Кэшем»? спрашиваю я с задумчивым выражением.
Мне необходимо знать правду, какой бы она не была. Кэш все что представляет собой нечто манящее и безрассудное. В нем есть то, что заставляет других девушек терять голову. И я не буду удивлена, если в прошлом он решил завладеть вниманием девушки своего брата. Это могла быть одна из его испорченных игр или влюбленность.
От последней мысли у меня болезненно ноет шрам на сердце.
Ты правда хочешь знать? спрашивает Кристиана, и я медленно киваю.
Кристиана сглатывает,
могу слышать их слов. Я могу только наблюдать, как выражение лица Кэша мрачнеет с каждой секундой, пока Фрэнк что-то ему говорит. Он подает знак своему телохранителю, и тот отдает ему папку, в которой обычно Фрэнк хранит документы.
Горький привкус наполняет мой рот. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что за документы внутри папки.
Я опускаю взгляд и даже не замечаю, как оказываюсь рядом с шатром. В последний раз оглядываюсь, и происходящее застывает передо мной, как кадр, поставленный на замедленную съемку. Я вижу, как Фрэнк протягивает Кэшу бумаги, и он берет их.
Глава 3
Наступает вечер, и солнце плавно опускается за линию горизонта. Под навесом шатра зажигаются тысячи огоньков. Хрустальные люстры, обвитые лозой, бросают мягкий свет на столовое серебро. Ведущий с легкостью ведет церемонию, гости весело болтают между собой. Официанты ловко маневрируют между столами, едва успевая наполнять бокалы для шумной гоночной команды Десмонда.
Я сижу за столом рядом с Фрэнком, Маркосом и Луизой и наблюдаю, как капелька конденсата стекает по запотевшей бутылке «Dom Perignon».
Не в моем праве спрашивать у тебя, где ты была и что все это время делала, говорит Маркос, обращаясь ко мне. Я помню тебя еще, когда ты была совсем маленькой девочкой. Ты росла настоящей красавицей и с тех пор не изменилась. Вот только твои глаза он делает глоток шампанского. Сколько тебя помню, они всегда горели. В них сверкал огонь любопытства, мне казалось, ты хотела знать обо всем на свете.
Я отламываю вилкой кусочек свадебного торта.
А сейчас?
Маркос качает головой.
Этот огонь исчез.
С громким треском вспыхивает бенгальская свеча. За ней загорается еще одна. И еще, пока не начинает сверкать по всему периметру сцена на открытом воздухе. На ней играет диджей, и под ритмичную музыку многие из гостей поднимаются из-за столов и отправляются на танцпол.
Я не собираюсь защищать Кэша. Он мой сын, и мне больше других известно, какой он Маркос замолкает, стараясь подобрать подходящее слово. Засранец.
Моя вилка с кусочком «Красного бархата» застревает на середине пути к губам. Почему Маркос неожиданно перешел к теме с Кэшем?
Но в последнее время он изменился. Кэш перестал ввязываться в драки, завязал с вечеринками и алкоголем, продолжает Маркос. У него блестящие показатели в «Брауне». Теперь я уверен, что Кэш готов к управлению «Аматорио Лимитед». Пожалуй, на моем месте любой отец должен быть рад, что его сын, наконец, взялся за ум.
Разве вы не рады? напрямую спрашиваю я.
Это меня беспокоит, признается Маркос. Я вижу, что с ним что-то не так. Возможно, это как-то связано с тобой и твоим возвращением.
Долго сидевший в молчании Фрэнк решает вмешаться в наш разговор.
По-моему, он даже не пытается скрыть свой алкоголизм, спокойно произносит папа, но в его голосе сквозит враждебность. Даже презрение.
Я прослеживаю за его взглядом, поворачиваюсь и вижу Кэша. Он сидит рядом с Десмондом. Его глаза обращены на меня, когда Кэш подносит бокал к губам и делает глоток.
Так происходит весь вечер. Кэш пьет и смотрит на меня. Смотрит на меня и пьет. Я не знаю точно, сколько он уже выпил, но потеряла счет после его первой пустой бутылки виски.
Кэш опустошил ее сразу, как вернулся в шатер после того, как взял документы у Фрэнка. И мне сложно поверить словам Маркоса о том, что Кэш завязал с выпивкой.