На крыше я обычно зависал до самого ужина, к которому спускался только после того, как заново переплетал косу. Да, то самое плетение я запомнил и исправно повторял каждый день к завтраку и ужину. Всегда с бусинами из молочного серебра.
А после ужина еще одна пытка Наставник работал с моими потоками. Всего час или два, но они выматывали меня похлеще утренних тренировок с братом. Дворф манипулировал внутренними слоями ауры, перенастраивал, сплетал каналы по-новому, по-взрослому. Это не было больно в прямом смысле слова, где нет тела, нет и боли, но это было жуть как неприятно и муторно. Так что в постель я заползал уже совершенно измученным, выжатым и поломанным. А утром новый круг. И так день за днём. Неделя за неделей. Даже Дни Тишины отменили, изверги.
С братом мы виделись чётко по расписанию: тренировка, завтрак, ужин. В остальное время и я, и он были слишком заняты. Не могу сказать, что меня это не устраивало. Слишком я был смущён и первой инкубской инициацией, и второй магической. Иллири же мои терзания вообще не волновали во время тренировок он был требовательным мастером-воином, не более. За завтраком и ужином он исправно выполнял обязанности главы семьи и вроде как ничем не выделял меня. Я почти уговорил себя, что острые, голодные взгляды мне лишь мерещатся и эти тревожные, тянущие ощущения лишь плод моей общей ненормальности. И всё же чего-то мне не хватало, несмотря на вечную занятость, внутри меня образовалась какая-то странная пустота, которую не получалось ничем заполнить ни медитацией, ни тренировками, ни даже магией Источника. Думать о том, что это значит, не хотелось, и я трусливо гнал все эти мысли, полностью сосредоточившись на учебе. Зато до меня дошли слухи брат выписал себе новую игрушку из столицы. Совсем юного мальчишку-полукровку, блондина с серыми глазами.
Так отбушевал февраль, отморозился март, отшумел внезапными метелями апрель и растаял в лужах май. Наступил июнь. Приближался день рождения брата, событие, которое одновременно служило и началом нашего местного, короткого светского сезона. Уже более тринадцати лет в этот день организовывалось масштабное празднование, часто затягивающееся на неделю, не менее. Но в первый раз мне дозволялось на нём присутствовать. Не просто дозволялось раз я был Наследником, то моё участие было обязательным. Занятия с Наставником пришлось значительно сократить, как и вечерние медитации вся Цитадель готовилась, и я не был исключением.
Мой январский день совершеннолетия был лишь прелюдией, первой пробой пера, предпоказом «товара». На сей раз меня ожидали уже совсем взрослые «игры» брату предстояло явить меня всем его главным партнерам, друзьям и знакомым. Начиная с этого лета, я должен был снять часть бремени правления с Иллири, пока только дела домена, но и их мне бы хватило сполна. Кроме этого, брат собирался ввести меня в Совет Севера, пусть тот уже и был по большей части консультативным, но всё же созданные им самим правила обязывали.
Так что у йелли Ингольды появился отличный повод оторваться на мне, раз брат категорично отказывался облачаться во что-то иное, кроме как в свой традиционный чёрный кожаный костюм, ну или, в крайнем случае, тёмно-коричневый, охотничий. А вот мне решили сшить целый гардероб. Кажется, это называется сублимированные желания. Раз уж нет своих детей, то со всем шиком в свет будут выводить меня. Жесть. Надеюсь, только йелли герцогиня умеет вовремя останавливаться.
Портной сразил меня с первого взгляда. Естественно,
в голосе прозвучала совсем по-детски, но я ничего не мог с собой поделать я же столько готовил этот сюрприз, вместе с Наставником, а он взял и сразу его разгадал!
Не обижайся, Наставник предупредил Ингольду, а она меня и гостей. Иначе могла возникнуть паника, а так все будут знать, что ожидается магический сюрприз от юного герцога и никто не попытается сдуру поставить щит или не дай Бездна, атаковать в ответ. Ты же не забыл, что среди гостей есть и достаточно сильные маги, большая часть из которых участвовала в войне, так что реакции у них на неожиданные магические возмущения соответствующие.
С этой точки зрения я на ситуацию не смотрел. Досадный просчёт.
Πрости, ты прав. Всё верно. Жаль, что сюрприза не выйдет.
Не расстраивайся, я уверен, что сюрприз или нет, но представление будет отличным.
Брат так тепло мне улыбнулся, что я аж засмотрелся. Всё же он, удивительно красив, утончённый, изящный, но ни разу не женственный слишком много скрытой силы, которая так и рвётся наружу, норовит подмять под себя, подчинить. Такой близкий, вроде бы открытый и доступный, но одновременно с этим полный загадок, неожиданных поступков. Πрямо, как и этот его подарок. Взгляд невольно сам вернулся к открытой коробке на бархатном ложе покоился целый комплект: камея из огромного голубого топаза в обрамлении из переплетённых веточек состаренного серебра, две подвески из более мелких топазов и того же серебра, крепятся у висков и на мочке уха. И кольцо. Причём кольцо скорее женское, чем мужское. Пусть и перстень, но слишком тонкой работы, да и вообще очень маленького размера. Как раз на мою руку. Чёрт.