Мамочка, я с тобой пойду, ладно?
Я кивнула сглотнув.
Дочка должна была идти с сыном Софии, но Владик куда-то подевался.
В этот момент я краем глаза заметила, как изменилось лицо Данилы.
У тебя есть дочка? спросил Кораблев, внимательно смотря на Аленку.
А что тебя удивляет? ответила я непринужденно. Или думаешь, что у толстухи не может быть ребенка?
Его брови чуть дрогнули, губы сжались. Он вновь опустил глаза к дочери. Потом снова поднял на меня и что-то в нем щелкнуло.
Я уверена.
Ну, что ты? Я никогда так не думал, проговорил Данила. А сколько девочке лет? неожиданно произнес он и клянусь, внутри меня все перевернулось.
Не твое дело. Идем, не стоит всех задерживать
Глава 4
Я почувствовала, как напряглись мышцы на моем лице.
Вот оно как.
Не друг он Виталию, а брат. Двоюродный брат.
Теперь это вызвало во мне опасения.
Нет ли между ними сходства?
Не хочу, чтобы моя подруга вновь обожглась.
София весело толкнула меня плечом, явно воспринимая молчание за стеснение.
Может, и тебе сегодня повезет? шепнула она с заговорщическим видом. Станем родственницами.
Я улыбнулась в ответ и покачала головой.
Не обольщайся, он не в моем вкусе. Слишком худой, хмыкнула я. Ты даже не представляешь, кто он для меня, добавила, еле шевеля губами, чтобы эту часть ответа подруга не услышала.
Сейчас ее момент и на фотографиях София должна быть обворожительна, а не с шокированным лицом.
Нас промучили около получаса, а потом фотограф занялся только женихом и невестой.
Я встала в сторонке и принялась наблюдать, как Владик и Аленка бегают по лужайке, играя в догонялки.
Мы можем поговорить?
Я повернулась не спеша. И посмотрела на Кораблева.
Нет, скрестила руки на груди, отгораживаясь от прошлого и неприятного общения.
Я пошла вдоль белого заборчика, чтобы быть подальше от этого мерзавца.
Уже и не надеялся на то, что мы когда-нибудь встретимся вновь, он проигнорировал мой ответ и проследовал за мной. Ты выглядишь потрясающе
Я прервала его, не дав договорить:
Вот только не надо мне сейчас льстить. Уж мне ли не знать, что ты на самом деле думаешь обо мне и моем внешнем виде. Иди, давай сделаем вид, будто незнакомы.
Данила обогнал меня и встал напротив, мне пришлось остановиться.
Дай пройти.
Кораблев отвел взгляд, но лишь на миг. А потом снова посмотрел прямо в глаза. С тем самым выражением, которое когда-то сбивало дыхание, которое я считала искренним
Я думала, что это исчезло из памяти, но нет. Сохранилось. А так отчаянно хотелось забыть навсегда.
Катя, то, что ты тогда увидела это было до всего. До того, как я До того, как мы с тобой. Ты не дала и шанса объясниться.
Ты думаешь мне нужны твои объяснения? я цокнула языком и покачала головой. На губах заиграла насмешливая улыбка. Прошло слишком много времени. И мне нет до тебя никакого дела. Оставь меня в покое. Иди, кивком указала на гостей. Тут полно других девушек. Тощих, как ты любишь.
Данила приблизился, и я инстинктивно напряглась, но не отступила.
Худышки меня теперь не волнуют, проговорил, склонившись над ухом, и по моему телу, пробежала предательская дрожь. В общем. Я прошу прощение, за то, как поступил
смерти матери, его отношение ко мне стало просто отвратительным. Он гнобил, унижал меня. А на слова о том, что поеду учиться на менеджера по туризму, он заявил, что с таким лицом лучше искать работу в столовой на раздаче, на складе в темном углу или на ферме дояркой.
Поэтому я с радостью уехала, хоть и испытывала страх перед неизвестностью.
Иронично, но именно папа снял для меня студию маленькую, на окраине. Оплатил жилье на год вперед, будто желая, чтобы я не дергала его с просьбами о деньгах. Или просто не хотел видеть меня дома, вдруг проблемы с жильем стали бы поводом, чтобы я осталась с ним под одной крышей.
В Москве я устроилась работать в кафе посудомойкой. А оно как раз находилось около университета, в котором мне предстояло учиться. Там я и увидела впервые Кораблева. Он заваливался туда с большой шумной компанией, и мне сразу стало про них все ясно.
Все действия его компании были направлены на то, чтобы кого-то засмеять, унизить. Они специально наводили в кафе хаос. Мусорили, шумели, могли запросто вылить на пол молочный коктейль и поторапливать уборщицу, чтобы она поскорее все убрала.
Богатенькие, избалованные снобы считали себя королями жизни. И я всегда напрягалась, когда они заявлялись к нам, что не скажешь о владельце кафе. Как бы эта жуткая компания себя ни вела, они всегда оставляли после себя приличную сумму денег и поэтому хозяин просто закрывал глаза на их поведение.
Но однажды я привлекла внимание всей компании.
Проблема в том, что я никогда не была общительной. Скорее скованной, стеснительной. Лишний вес не добавлял уверенности. А слова отца о том, что такие толстые и некрасивые, как я никому не нужны и успех им не светит, делали меня робкой и осторожной.
Но не в этот раз.
Я стояла у стойки и ставила чистые стаканы с подноса. Данила прошел мимо и специально толкнул меня плечом, как бы невзначай. Поднос выскользнул из рук и все, что оставалось на нем, полетело на пол.