Да, да. Девушка. В постели Как забыли? И-и что мне с ней делать?.. Как ничего? Просто отпустить?.. Простите, что позвонила Я просто не знала, как поступить
Т-а-а-к. Из обрывков фраз домработницы я уяснила одно Гурам просто забыл, что я здесь ночую. Вот так. Моя персона для него столь незначительна, что он с легкостью смог это забыть.
А еще в голове за секунду родился отчаянный план. Дерзкий. И наглый. Совершенно моему характеру не свойственный. Но, если я не хочу возвращаться к дядьке и тетке, или оставаться на улице без копейки, то надо действовать прямо сейчас.
Я набралась смелости, и жестом попросила домработницу дать трубку мне. Она с опаской взглянула, спросила Гурама, и протянула мобильник.
Мне сказали, что вы уехали на две недели, даже не здороваясь, выпалила я в трубку не без доли надежды.
Да, сухо отозвалась трубка голосом моего вчерашнего то ли спасителя, то ли похитителя. Как я и обещал, ты совершенно свободна. Можешь идти.
А вы Еще вы сказали, что живете в этом доме один?
Не понимая к чему я клоню, трубка чуть-чуть помолчала, но все же подтвердила вчерашнее:
Да, один. Лида просто приходящая домработница.
От любопытных глаз Лиды пришлось отвернуться, потому что я и так крайне смущалась.
Тогда облизав пересохшие от волнения губы, протараторила: Тогда можно я здесь поживу? Пока вы не вернетесь! Обещаю, я никому не буду мешать, запнулась. Кому я здесь могу помещать, если буду одна? Но какую-то достойную альтернативу я обязана предложить. Так заключаются сделки. Или Или, хотите, я буду здесь убираться? Я хорошо умею. Научилась у тетки. Приводить никого не буду. Мне некого! У вас тут есть охрана или еще кто? Я могу им готовить! я сыпала аргументами пока вновь не наткнулась на рассерженный взгляд Лиды. Она вероятно решила, что я своими гениальными предложениями пытаюсь ее хлеб отобрать.
Трубка продолжала молчать. Но каким-то это молчание казалось мне Ошарашенным.
В конце концов Гурам просто ответил:
Живи.
И сразу после этого слова на том конце провода зазвучали гудки, означающие, что наш разговор окончен.
Сама опешив от того, что все получилось, я оторвала мобильник от уха. Протянула его домработнице.
Гурам сказал, что я могу здесь пожить. Пока его нет, сказала, но не слишком уверенно. А вдруг она мне на слово не поверит? Сейчас выгонит взашей и не докажешь ведь ничего.
Но Лида лишь строго поджала и без того тонкие губы. Кивнула, а выходя из спальни оповестила:
Я уже почти все убрала. Эта комната была последней. На кухне в холодильнике свежие продукты. Готовить распоряжения не было. Я вернусь сюда через неделю, сказала, и не прощаясь исчезла за дверью.
Надо заметить, что говорила она это все без особого радушия.
Но сейчас мне было на это плевать.
Две недели! Две недели, оставшиеся до моего совершеннолетия, я проведу не под гнетом мерзкой тетки Раисы, и даже не в плену у похотливого старикашки, а в роскошном доме, где буду лишь
я! Лишь я одна! Никто не будет мной помыкать и указывать, что следует сделать! Никто не будет кричать, облеплять сальными взглядами, и замахиваться кухонным полотенцем!
Сама себе хозяйка
А потом я стану совершенно свободной.
8
Братишка. О нем я скучала. Сердце тоскливо сжималось, прямо как в том странном сне.
Я боялась, что малыш решит, будто я его бросила. Оставила одного с этими никчемными опекунами. Ведь у меня не было возможности все ему объяснить.
И теперь мне казалось, что я на грани. Еще немного и вернусь в дом тетки, лишь быть к братишке поближе.
Но потом убеждала себя, что потерпеть нужно чуть-чуть. Один бог знает, сколько еще раз за эти две недели они найдут возможность меня пристроить очередному мерзкому старикану. Тетка помнит, что скоро мне 18. Знает, что уже не сможет командовать. Наверное, решила хоть так извлечь свою выгоду.
Потому я, стиснув зубы, заставила себя потерпеть. А братишка он поймет. Обязательно.
Еще пару дней я бесцельно слонялась по дому, исследую роскошные интерьеры. И если в доме у тетки все было богато, но до смешного вычурно, то здесь все со вкусом. Никого излишества. На стенах нет картин в дорогих массивных рамах. Стены здесь в основном светлые и пустые. Холл тоже светлый, большой, покрыт белым мрамором. Кухня просторная, с огромным оконном во всю стену, которое выходит на лужайку на заднем дворе.
Я обнаружила пару гостиных. Удобных, в таких и правда хотелось расслабиться. Нашла его кабинет. Там строгая темная мебель. Она мне и самого Гурама напомнила. Внутрь проходить я не стала. Забоялась.
А вот перед спальней хозяина дома устоять не смогла. Это оказалась как раз та дверь, где Гурам скрылся в вечер, когда привез меня в дом.
Спальня просторная. С узкими длинными окнами, плотными шторами. Кровать в воздухе будто парила это такая конструкция. На жестком матраце аккуратно заселено темно-синее шелковое белье.
Откуда я знаю про жесткость матраца?
Щеки опалило стыдом, когда я поймала себя на том, что творю. А я, ни много ни мало, будто загипнотизированная, сначала прошлась по шелку белья ладонью. Он приятно холодил кожу на кончиках пальцев. А потом не удержалась, и прилегла на кровать. Повернула голову, вдыхая мужской аромат, исходивший от наволочки.