Деточка, не торопись, произнес он вальяжно. Сидел довольно расслабленно, буквально утонув в мягком кресле, одну ногу положил на другую. Голову отбросил на спинку, а смотрел на меня из под полуприкрытых ресниц. Сначала подай мне мою чашечку кофе.
Я сглотнула, совсем не жалея к нему приближаться. Но все же переборола себя. Натянуто улыбнулась, взяла в руки чашку и подошла.
Этого было достаточно, чтобы нахальный старик положил руку мне на ногу чуть ниже бедра. Вот так. Прямо при тетке и дядюшке. Совсем ничего не стесняясь. Я вспыхнула от злости и ярости.
И, вместо того, чтобы передать ему в руки чашку, я ее опрокинула прямо на причинное место гадкого старикашки.
Тот взвизгнул подобно крикливой девице. Подскочил на ноги и принялся торопливо стряхивать с себя остатки горячего кофе, приправляя все это отборным ругательством.
Ясмина! визгливо вскрикнула тетка.
Я, поняв что натворила, попятилась вглубь гостиной.
И-извините. Я-я не специально
Специально! обличительно закричал старикан.
Федор Сергеевич! тетка тут же к нему подлетела. Невесть откуда достала салфетки и принялась помогать чистить брюки. Дядюшка сидел в полном шоке и лишь наблюдал. А про второго гостя я совершенно забыла, он никак в этой вакханалии не участвовал.
Паршивка! разошелся Федор Сергеевич. Гадкая девчонка! Кто тебя манерам учил
Никто, честно ответила я, пожимая плечами. А что? Это ведь правда. Репетиторы научили меня алгебре, геометрии, информатике даже немного, русскому языку и литературе. Но манерам? Никто. Тетке точно было не до моего воспитания.
Ох, я бы тебя живо воспитал, его и без того мелкие глаза, еще больше сузились. Таких паршивок как ты надо пороть!
Пороть?
Я округлила глаза и начала искать взглядом пути отступления. Пороть это без меня, пожалуйста. Оставьте свои мерзкие фантазии при себе.
Как бы мне так потихонечку обойти их компанию, чтобы у двери оказаться?
Да, да, простите меня. Это я. Я виновата, причитала между тем тетка Раиса. Моя ошибка. Мое воспитание.
Какое еще воспитание? подумала я. Его вообще не было.
Я обещаю, займусь ей. Даже в люди-то стыдно такую выводить.
Я не удержалась и фыркнула.
Есть предложение получше,
злобно прошипел старикашка. Я сам ей займусь.
4
Ну конечно! У меня она быстро манерам научится, он не отрывал от меня мстительных глаз, будучи уверенным в том, что несет.
А гостиная погрузилась в молчание.
В конце концов слово взял отошедший от шока дядюшка. Прочистив горло мелким покашливанием он мягко произнес:
Федор Сергеевич, дорогой Она наша племянница. Мы не защищаем. Девчонка ничему не научена. Но обещаем, будем лучше ее воспитывать.
Нет! старикан даже слушать его не стал, и меня это удивило. Обычно гости моего дядюшку уважают. Не зря же он такой крупный бизнесмен. Столько людей в подчинении. Нет, вновь повторил Федор Сергеевич. Отдаете мне девчонку. Она поедет со мной. Сегодня же. Сейчас же, и повернув голову к дядюшке, он отчетливо, почти по слогам произнес: Это мое условие. Без него контракт не подпишу.
Тетушка ахнула, отшатнулась, и прикрыла рукой напомаженные губы. Дядюшка и вовсе окаменел.
А я поняла мне каюк.
Видимо, речь идет о какой-то очень крупной сделке. Контракте? И подпись этого мерзкого старикана для моих дядюшки с теткой очень важна. И что самое плохое, старикан это знает. Иначе, не стал бы так нагло требовать меня в обмен на эту чертову подпись.
Требовать Для его?
Да ясно для чего. Похотливые взгляды мужчин я научилась отличать от обычных едва мне стукнуло чуть больше четырнадцати. В том возрасте черты лица начали приобретать девичий шарм, а фигура округляться в нужных местах.
Видимо, к правильным выводам и тетка пришла. Потому что аккуратно отняв руку от губ, она тихо произнесла:
Но она несовершеннолетняя
Сколько ей? смотря на меня, но обращаясь к тетке, спросил старикан.
Только семнадцать. Почти восемнадцать, быстро исправилась.
Меня все устраивает, выплюнул он.
А по моей коже прокатилось мерзкие отвратительные мурашки.
Его бы устроило, даже если бы мне было четырнадцать! Я заметалась взглядом по углам, решая, куда лучше рвануть, чтобы добежать до двери.
Но дядюшка вновь подал голос, окончательно лишая меня хоть жалкой, но крохи надежды:
Хорошо, сдавленно произнес. На меня не смотрел. Было стыдно. Я знаю.
Да, да, посмотрев на своего мужа, тут же начала поддакивать тетка Раиса. Пусть. Ей это нужно. Ее и правда необходимо воспитать. Но наш контракт, она легонько тронула старикашку за плечо, вы ведь подпишете, правда?
Подпишу, повелительно отозвался он, явно переполненный чувством собственной значимости. Вон как в этом доме им дорожат, даже родную племянницу в постель уложить готовы.
Слова, что я никуда ехать с ним не хочу, сейчас не возымеют эффекта. Я это знаю. И поэтому, стиснув зубы, молчу. Просто выжидаю момент, когда они отойдут от прохода.
Просто сбегу. Прямо сегодня. Сейчас. Жаль только братишку с собой забрать не смогу. Сама не знаю, где ночевать буду, а уж его таскать за собой не намерена. И пусть! Две недели где-нибудь перекантуюсь, да хоть под мостом! А сразу, как исполнится восемнадцать, оформлю на него документы опеки и заберу.