Разве нельзя было попросить по-человечески?
Мама ушла. Вместо неё ответила Линэла:
Ты должна нас понять. Мы хотим, чтобы Тарел относился к нашей семье с уважением. А ты Ты портишь впечатление о нашей семье.
Я и так почти круглый год провожу в имении.
Потому что Линэла замолчала, но не сдержалась и выпалила: Ты в семье чёрная ворона. Из-за тебя столько пересудов! Будто сама не знаешь!
Знаю. Однако укоры слышать больно и обидно. Хотя мне пора бы привыкнуть, ведь так ко мне относятся с рождения. Как только на благородном древе светловолосых Бейли появилась я, в прямом и переносном смысле тёмная клякса, меня невзлюбили. Оттого я нелюбимая дочь, изгой, раздражающий родителей и родных лишь фактом своего существования.
Меня скрывают от чужих глаз, как жуткого урода. Не удивительно, что со мной в итоге так несправедливо обошлись.
Согласно этикету, визит друзей брата был оговорен и согласован заранее. Вся семья знала, что к нам пожалуют гости, и только я одна жила в неведении.
Ну и ладно. Ну и не надо! Я найду себе развлечение.
***
С визитом гостей дом наполнился весельем, заразительным смехом, праздничной атмосферой... Звенящий голосок Линэлы звучал слаще меда. А когда, развлекая гостей, сестрица аккомпанировала за пианофорте и пела романс, чтобы обратить внимание перспективного жениха, от излишнего старания на высокой ноте поперхнулась и раскашлялась.
Береги голос, дорогая. Не следует петь с больным горлом, отец, обычно молчаливый, сразу же пришёл любимой дочери на выручку.
Прошу в столовую, отвлекая гостей, мама торопливо пригласила всех к столу.
Судя по витавшим по дому запахам, повариха расстаралась.
Я сидела в своей комнате, грызла печенье и вынуждена была слушать, как, обедая в компании родных и друзей, брат перекидывался шутками с Тарелом Артаги, будущим наследником старого герцога. Отец тоже шутил, поддерживая разговор. И даже мама смеялась.
Вчитываясь в книгу, я затыкала уши, чтобы не слышать их. Но у меня тонкий слух. Наполненные лестью и ложью фразы, дружный хохот врезались в тишину моей запертой комнаты.
Чуть позже Конелла, наша служанка, принесёт остатки угощений с праздничного стола, но как же горько чувствовать себя отверженной. Брату родители оплачивают академию, сестре наставников. Также Линэле позволено в компании с мамой наносить визиты к её подругам. А мне ничего, разве что прозябание в имении и прогулки по сельским просторам. Правда, я люблю природу, ощущение легкости и свободы, которыми наслаждаюсь в отсутствии строгого отца.
Он едва терпит меня. Мама, не желая идти ему наперекор и портить отношения, сторонится меня, хотя моей вины в том, что я не похожа на них, нет.
Из-за подозрительной тёмной шевелюры на младенческой макушке и не менее странного цвета глаз отец с первого взгляда невзлюбил меня. Я пыталась найти к нему подход, самостоятельно изучала географию, историю, философию, экономику, серьезную столичную прессу, которыми он увлекался, только он оставался равнодушным
Пережитые неприятности и горькие воспоминания проносились вереницей образов. Но я не из тех, кто упивается обидой. Придумаю сама себе развлечения. Например, отправлюсь на прогулку. И никто меня не сможет удержать.
Когда сумерки накрыли сад и улицу, хозяева дома и гости сели играть в настольные игры, а прислуга, уставшая от беготни, собралась на кухне, чтобы перевести дух, поужинать наспех настало время провернуть мой дерзкий план.
Осмотрев себя придирчиво
в отражении старого тусклого зеркала, я убедилась, что в домашнем скромном платье похожу на простолюдинку среднего достатка, и решила не переодеваться.
Запихнув удобные кожаные туфли на плоской подошве в глубокие карманы, я перекинула босую ногу через окно и, цепляясь за резные перила, ловко спустилась со второго этажа на мягкую землю, покрытую нежной травой.
Пусть я не умею, как сестра грациозно танцевать и кокетничать, зато моей ловкости завидует даже брат.
Я украдкой добралась до ограды, приставила стремянку, забытую садовником. И, убедившись, что никто меня не видит, выбралась на улочку.
Почувствовав себя свободной, я ускорила шаг и торопливо зашагала к перекрестку.
По оживленной улице носились беззаботные мальчишки, гуляли пары. По широкой мощеной мостовой неслись кареты, конки, повозки Казалось, в последние летние деньки вся столица высыпала на улицу, чтобы насладиться чудесной погодой.
Я беззаботно шла по тротуару мимо ярких витрин, улыбалась, невольно прислушивалась к болтовне случайных прохожих и искренне радовалась ощущению свободы.
Меня не одергивают. Не приходится выслушивать, что я смотрю слишком дерзко, что не так стою, нос ворочу.
По мнению родителей, я всё делаю неверно. Не удивительно, что я выросла упрямой и совсем не похожей характером на родных.
Определенной цели прогулки не было, однако ноги сами несли меня к городскому парку. Помнится, там есть карусели, пруд и другие развлечения. Осталось перейти дорогу и подняться от набережной Как вдруг я остановилась, сраженная чарующим ароматом.
Он непередаваемо-странный. Глубокий. Сладкий. При этом терпкий, с приятной горчинкой и свежий. Я вдыхала его, пытаясь понять, осознать, но при всём старании не смогла бы описать.