Поэтому победить в турнире было выгодно всем от участников, которых ждала вечная слава, до дирекции, которая приобретала новые материальные возможности в связи с увеличивающимся, порой на платной основе, притоком студентов.
Альбус Дамблдор всячески изгалялся, бился как рыба об лед, чтобы получить разрешение на проведение турнира. Ну и за выигрышем, если выбрать достойного студента, дело не станет. Особенно учитывая, что в школе учится Гарри-Найди Себе-Приключения-На-Ровном-Месте-Поттер.
Дурмстранг институт, имеющий репутацию не совсем благонадежного места обучения из-за дурной славы учившегося там Геллерта Гриндельвальда и темной магии в общей учебной программе, сразу дал согласие на участие в турнире.
А вот руководители академии Шармбатон долго мялись, всячески ретировались при возникновении первых трудностей и делали все, чтобы не участвовать в состязаниях. Но коренной причиной их нежелания был якобы подлог, когда на прошлом турнире чемпион Шармбатона был несправедливо засужен. Дирекция полагала, что Дамблдор несправедливо выставлял оценки, не глядя на то, что их чемпион всячески нарушал правила и преступал все писаные и неписаные нормы приличия.
В общем, французы всегда долго помнят всякие несуществующие гадости, такие как Столетняя война.
Дамблдору пришлось лично несколько раз встречаться с директрисой Шармбатона мадам Максим.
Олимпия, ну что вы в самом деле? как-то поздно вечером, приехав летом в Прованс и остановившись в шато Ля си Рок, за бутылкой красного вина говорил захмелевший Дамблдор. Не было тогда никакого подлога и сейчас не будет.
Ну, Дамблдог', говорила в нос мадам Максим, вальяжно развалившись на усиленном магией стуле, так как ростом она была более двух метров, а весом за сто килограммов. Я бы хотела побывать в Хогваг'тсе и поучаствовать. Но я боюсь от вас или Каг'каг'ова очег'едной пакости.
Такая открытая правдивость всегда обескураживала хитрого Дамблдора, который любил все вуалировать и никогда не говорил прямо. Очевидно, чтобы казаться еще умнее, чем было на самом деле.
Олимпия, есть правила, Дамблдор подцепил деревянной шпажкой кусочек сыра с плесенью и заел его виноградом. А правила нерушимый магический контракт. И судьи теперь только мы с вами да Бэгмен. В прошлый раз такого не было.
Мадам Максим смотрела куда-то поверх виноградников, и по ее красивому, хоть и немного крупному лицу, было непонятно, что она думает.
Я дам вам свой ответ позже, Дамблдог', сказала мадам Максим.
"Нужно подключать Хагрида", подумал Дамблдор и допил вино.
* * *
Нет, Хагрид, нельзя, отчитывал великана Альбус Дамблдор. Никаких тебе кабаков, самогонки для храбрости и мордобития. Ты с женщиной идешь в свет, а не на пьянку к троллям.
Дамблдора всегда бесила человеческая тупость, хотя он ценил преданность даже таких людей.
Тебе нужно пригласить мадам Максим в театр, а перед этим в ресторан, поучал Альбус великана, который истуканом стоял в лавке мадам Малкин. Вокруг Хагрида порхали измерительная лента и сама хозяйка магазина. Она снимала мерки, чтобы сшить костюм на горе-любовника. Неотесанность, вот что это, пробормотал Дамблдор и вышел, оставив Хагрида на растерзание измерительному метру и грудам тканей с иголками.
Спустя полчаса, за которые Альбус прикупил себе новый учебник "Инструкции по вязанию для чайников", возле книжного магазина "Флориш и Блоттс" появился приодетый Хагрид с пакетами в руках.
Этава, спасибо, профессор, краснея, сказал он. Этава, мой лучший костюм, сэр! полувеликан просиял.
Вот и замечательно, произнес Альбус, который очень переживал, что неотесанный Хагрид может испортить подготовленный вечер с женщиной. Точно все запомнил? Детям мороженое, бабе цветы. Не перепутаешь?
Нет, сэр.
Смотри мне, ответил Дамблдор, который даже невидимкой не мог присутствовать на свидании Хагрида с мадам Максим, у него были срочные дела в Румынии по поводу доставки драконов в Хогвартс. Если что, присылай сову.
Да, сэр.
Вот деньги на ресторан, Альбус протянул Хагриду мошну с сиклями. Цветы. А это билеты в театр. Директор сунул Рубеусу в нагрудный карман две бумажки.
Угу.
"Что же они все находят в этих неотесанных тупицах? думал Дамблдор. Олимпия умная женщина, хоть и полувеликан. А Хагрид... это Хагрид".
Ну, Мерлин тебе помоги, сказал Альбус, глядя вслед удаляющемуся Хагриду.
* * *
Как ни переживал Дамблдор, природный магнетизм и животное обаяние Хагрида сделали свое дело. Мадам Максим на следующей встрече была довольна, весела, согласилась принять участие в турнире и вообще всячески смеялась над шутками и пошлостями Дамблдора.
Уладив столь важный и весьма скользкий вопрос, Дамблдор сразу же бросился решать проблему номер два улаживать юридические заминки с Барти Краучем, который отличался умом и сообразительностью, но напоминал Дамблдору этакого сноба без души и человеческих эмоций.
Дамблдор прибыл к Барти Краучу в Министерство магии и застал его занятым по горло делами, подписанием разных бумаг и переговорами по каминной сети. То и дело из камина высовывалась голова того
или иного чиновника, который что-то просил и самое важное оставлял после себя груды пепла. Крауч был холоден и раздражён, хотя вокруг него и порхал, аки мотылек над свечой, лизоблюд и фарисей-карьерист Перси Уизли.