Мистер Меллилоу согласился. Десять минут десятого. Теперь Крич уже не придёт. Войска были выстроены вновь. На сей раз мистер Мозес командовал белыми и открыл сражение трудным и опасным гамбитом Стейница. В течение нескольких минут мистер Меллилоу понял, что до настоящего времени его противник только играл с ним, но играл в другом смысле этого слова. Он испытал то нетерпение и волнение, которое сопутствует попытке откусить кусок, больший чем можешь проглотить. К половине десятого он думал уже только об обороне, без четверти десять он подумал, что нашёл выход, а пять минут спустя мистер Мозес внезапно сказал: «Становится поздно: мы должны слегка ускориться», и бросил вперёд коня, оставив ферзя под боем.
Мистер Меллилоу быстро воспользовался этим просмотром и понял, но слишком поздно, что попал под удар белой ладьи.
Глупо! Как же он мог совершить такой просмотр? Конечно, был очевидный ответ И всё же ему хотелось, чтобы в этой небольшой комнате было не так жарко и чтобы глаза незнакомца не были настолько скрыты за тонированными стёклами. Если бы он только мог вывести своего короля из опасной зоны и продвинуть пешку, шанс ещё оставался. Но ладья приближалась, пока он отступал, поворачивая и петляя; она шла, атакуя и перешагивая через четыре, шесть, восемь клеток за один раз, а затем и вторая белая ладья вышла из угла; они приближались к нему, образуя двойной зáмок, зáмки-близнецы, зáмок и его зеркальное отображение: O Боже! это был его сон о шагающих башнях, гладких, желтых и разрисованных. Мистер Меллилоу вытер лоб.
«Шах!» сказал мистер Мозес. Вновь: «Шах!» И затем: «Мат!»
Мистер Меллилоу взял себя в руки. Это никуда не годится. Его сердце билось, как если бы он всё это время бежал. Было смешно так переутомиться игрой в шахматы, и если был на свете тип человека, который он презирал, это был человек, не умеющий достойно проигрывать. Незнакомец произнёс какую-то вежливую банальность он не смог вспомнить какую и уложил фигуры в коробку.
А сейчас я должен идти, сказал мистер Мозес. Я искренне благодарен за удовольствие, которое вы так любезно доставили мне Простите, вы, кажется немного нездоровы?
Нет, нет, сказал мистер Меллилоу. Это жар от огня и лампы. Я получил большое удовольствие от игры. Разве вы ничем не угоститесь, прежде чем пойдёте?
Нет, благодарю вас. Я должен вернуться до того, как добрейший Поттс запрёт дверь. Ещё раз сердечное спасибо.
Он пожал руку мистера Меллилоу своей перчаткой и быстро выскочил в холл. Через миг он схватил шляпу и пальто и вышел. Его шаги замерли вдоль мощёной дорожки.
Мистер Меллилоу возвратился к гостиную. Любопытный эпизод, он едва мог поверить, что всё это произошло в действительности. Вот лежит пустая доска, фигуры в коробке,
из тех, которые он когда-либо слышал скептический и резкий как пила. Он никогда не останавливался в «Перьях», это точно. Поттс никогда его не видел, уже не говоря о том, что не посылал его сюда с этой историей о шахматах. Никто не видел и автомобиля. Похоже, этот мистер Мозес был странным джентльменом. Никаких отпечатков ног у парадной двери? Ну, да, там булыжники, поэтому трудно и ожидать найти хоть один. Это не его стакан виски случайно, сэр?.. О, он не пил? Ага! Вы сыграли две партии в шахматы в этой самой комнате? Так, говорят, что игра поглощает всё внимание. Вы не слышали, как бедный мистер Крич подошёл через сад?
Окна были закрыты, сказал мистер Меллилоу и занавески задёрнуты. А мистер Крич всегда шёл прямо по траве от ворот.
Гм! сказал суперинтендант. Таким образом, он приходит или кто-то проходит прямо на веранду, крадёт пару галош, а вы и этот мистер Мозес так поглощены, что ничего не слышите.
Ну, суперинтендант, сказал начальник полиции, который сидел на дубовом сундуке мистера Меллилоу и чувствовал себя не в своей тарелке. Я не думаю, что это так уж невозможно. Парень, возможно, носил теннисные туфли или что-то в этом роде. А что об отпечатках пальцев на шахматных фигурах?
Он носил перчатку на правой руке, сказал несчастный мистер Меллилоу. Я помню, что левую руку он вообще не использовал не трогал фигуры.
Весьма примечательный джентльмен, повторил суперинтендант. Никаких отпечатков пальцев, никаких следов, никаких напитков, никаких глаз, которые можно описать, никаких примет, о которых можно упомянуть, заходит без предупреждения и не оставляет следов своего рода человек-невидимка. Мистер Меллилоу сделал беспомощный жест. Вы использовали эти шахматные фигуры? Мистер Меллилоу кивнул, и суперинтендант, перевернул коробку над доской, тщательно вытянув огромную ручищу, чтобы не дать фигурам раскатиться. Посмотрим. Две большие штуковины с крестами на голове и две большие с остриями. Четыре парня со открытыми забралами. Четыре лошади. Две черные штуковины как вы их называете? Ладьи? Мне больше напоминают церкви. Одна белая церковь ладья, если вам так больше нравится. А что стало с другой? Разве эти ладьи не составляют пару, как остальные?
Там должны быть обе, сказал мистер Меллилоу. Он использовал две белые ладьи в эндшпиле. Он ими поставил мне мат Я помню