Последнее, что помнил мужчина, то, как он утром вышел из машины и как спешил на работу, почти бежал к корпусу университета, боясь опоздать. Неужели с ним что-то случилось?
Гавриил прислушался к себе, попытался пошевелить пальцами на ногах и на руках. Он всё чувствовал, и ничего не болело. В голове было ясно и как-то пусто. Постепенно почти все вопросы отступили, кроме одного, самого главного: где Белла, его жена?
Маску убрали только к вечеру, но Гавр так и не успел ничего спросить: ему сделали какой-то укол, и мужчина вновь погрузился в сон.
Проснулся от яркого солнечного света, который проникал даже сквозь шторы. Почувствовал, как его руку сжимают до боли знакомые, такие родные ладошки. А ещё ощутил почти неуловимый и невесомый запах любимых духов Беллы.
Ну наконец-то, хрипло проворчал Гавриил и почувствовал, как губы сами растягиваются в улыбку. Где ты так долго была?
В церкви.
По голосу жены Гавр понял, что она плачет, открыл глаза и сделал строгое лицо.
Не плачь, пожалуйста! Ты же знаешь, я этого не переношу. Мне кажется, что я сам начну плакать, а мне нельзя, я же мужик.
Голос строгим не получился, но Гавр добился главного: любимая улыбнулась сквозь слёзы.
Белла схватила обе руки мужа и начала покрывать их быстрыми поцелуями.
Меня к тебе не пускали, между поцелуями и слезами торопливо объясняла она. Я три дня провела в церкви. Приходила к открытию и уходила самая последняя из прихожан. Молиться не умею, потому просила, просила, просила
Три дня?! Я здесь уже три дня?
Да, с тех пор, как тебя сбила машина около университета. Ты сам выскочил под колёса, это подтвердили видеозаписи с камер.
А что со мной? Какие травмы?
Самое интересное, что никаких. Абсолютно. Тебя всего проверили. Но при этом ты не приходил в сознание три дня.
Бедная, сколько тебе пришлось пережить! расстроенно воскликнул Гавриил.
Главное, что всё это позади. Хотя страха я натерпелась, что было, то было. Я ведь не могу без тебя, совсем. Ты самое главное в моей жизни, её смысл. А ещё я очень боялась, что ты так и не узнаешь
Щёки жены залились румянцем, и Гавриил удивлённо уставился на неё.
Я же как раз утром три дня назад сдала анализы. У нас будет ребёнок!
Наконец-то! Слава Богу! прошептал Гавр и протянул руки к Белле, которая тут же прильнула к нему. На все обследования будем ходить только вместе. Одну я тебя не отпущу.
Конечно, родной! Я бы без тебя и не
пошла
Через восемь месяцев в семье Гавриила и Беллы родилась дочь Серафима, а ещё через два года сын Михаил.
Происшествие, в которое угодил Гавриил, никак не отразилось на его здоровье, не вылилось ни в какие нежелательные последствия. Тот факт, что мужчина в течение трёх дней не приходил в себя, так и остался для всех загадкой.
Билет в подарок
Остановившись у окна, посмотрела на спешащих куда-то прохожих. Время сейчас такое: никого не испугаешь ни снегопадом, ни метелью.
Интересно, почему люди так трепетно относятся к тому, что заканчивается один год, и начинается другой? В конце концов, год это всего лишь условная единица времени, которую кто-то когда-то придумал.
Однако из года в год декабрьская суета сжимается всё сильнее, подобно пружине, которая резко распрямится, как только часы пробьют двенадцать, и начнётся первое января.
Пружина распрямится, покачается из стороны в сторону, и случится ничего. Время продолжит свой бег, даже не оглянувшись и не сбавив обороты часовой, минутной и секундной стрелок, не даст насладиться моментом, продлить условное чудо.
А раньше и она, Надя, верила в волшебную силу Новогодней ночи, ждала праздника и сожалела после о том, что он уже прошёл. Хотелось вернуться и почувствовать всё заново, однако нужно было ждать целый год.
Надя коснулась пальцем старой блестящей ёлочной игрушки, сделанной из тончайшего стекла, а не из пластика. Игрушки принадлежали бабушке. Бабушки не стало два с половиной года назад, а игрушки остались.
Правда, ёлка теперь другая: небольшая (помещается на подоконнике), пушистая и искусственная. Баба Нина признавала только «настоящие» ёлки, живые, источающие неповторимый новогодний аромат.
Надя приносила такую ёлку, завёрнутую в сетку, с ёлочного базара, расположенного неподалёку. Дом, в котором раньше жили бабушка с Надей, а теперь живёт одна Надя, находится на первой линии.
Из окна открывается вид на автобусные остановки, транспортную развязку, трамвайные пути и магазины. Вот как раз на углу, там, где расположен популярный сетевой супермаркет, и появляется каждый год в середине декабря ёлочный базар.
Конечно, потом приходилось убирать бесчисленное множество иголок, которые ещё долго обнаруживались то тут, то там даже после исчезновения ёлки.
Бабушку Надя очень любила, ведь та практически вырастила её. Родители Надежды археологи, и до сих пор бо́льшую часть времени проводят в экспедициях. Даже зимой. Зимой они отправляются куда-нибудь на юг.
Надя привыкла к тому, что она почти всегда находится у бабушки. Баба Нина рано овдовела, поскольку дед (кстати, учёный-археолог) был намного старше её. Единственная внучка стала радостью и утешением.