Я бы это сделал и сам, но вы видите, у меня минуты свободной нет добавил Башкирцев, так как Дружинин молчал.
Последний и на это ничего не ответил, а когда заговорил, то в это же время начал что-то говорить и Башкирцев, они столкнулись первыми слогами и замолчали.
Виноват, что вы хотели сказать? извинился Башкирцев.
Меня немало удивляет, Илья Андреевич, глухо и медленно начал Дружинин, не подымая головы, что вы, не зная даже, как я смотрю на этот предмет, предлагаете мне уже ехать куда-то, что-то устраивать по тому плану, который вам нравится.
То есть это вы о чем же? наморщившись, спросил Башкирцев, в первый раз повернув лицо в сторону Дружинина.
Да видите ли, дело в том, заговорил Дружинин громче и встал с кресла, что я на всю эту историю несчастия со Снежко смотрю, кажется, совершенно иначе, чем вы.
Ах, вот как тогда извините, пожалуйста, как же вы смотрите?
Я смотрю так, что долг всякого порядочного человека помочь своему гибнущему ближнему Тем более что и помощь эта в данном случае выражается в немногом: прийти в суд и сказать, что человек беспомощный, не умеющий заработать, страшно нуждался и выбрал из двух падений то, которое ему казалось легче я так смотрю.
Рита все время стояла, не меняя позы, с немигающими, сделавшимися огромными глазами, и два раза, пока говорил Дружинин, думая, что он кончил уже, сорвавшимся голосом говорила: «Папочка».
Ну, вы что можете сказать? обратился к ней Башкирцев, когда Дружинин умолк и остановился у окна спиной к комнате.
Папочка, ведь она действительно страшно нуждалась, ведь нужно же ей помочь, бедной, ведь иначе ее осудят
И помощь эта должна выражаться в том, заговорил раздельно, сухо и металлически-звонко Башкирцев, чтобы в публичном заседании столичного суда mademoiselle Башкирцева выступила как близкий друг подсудимой? Ведь другого положения нет.
Рита подняла к подбородку стиснутые руки и зазвеневшим голосом быстро заговорила:
Папочка, но ведь ее иначе осудить могут, ведь кто там за нее заступится. Если ее осудят, я никогда себе этого не прощу, мне все будет казаться, что в этом я виновата.
Что ты говоришь, Рита, болезненно отозвалась Башкирцева, все время боявшаяся вступить в разговор, видя, что он благодаря данному Дружининым тону принимает серьезный, обостренный характер, что ты говоришь, опомнись! Пусть уж Павел Дмитриевич так говорит, он чужой человек, но как ты нас и себя не жалеешь ведь это такая грязь, такой ужас!.. ведь об этом станут в газетах писать Я не говорю, конечно, но это может и на делах наших отразиться.
Не говори глупостей! сурово оборвал ее Башкирцев.
Дружинин быстро и резко обернулся от окна.
И что вы так настойчиво говорите, Мария Павловна, о грязи? Поверьте, в каждом из нас столько грязи, что ее хватит на сто таких несчастных девушек, как Снежко.
Башкирцева
вопросительно посмотрела на мужа.
Я думаю, что тебе самое бы лучшее уйти отсюда, сказал он дочери.
Папочка вырвалось у Риты, и она, не отымая от подбородка рук, осталась на месте, как будто собираясь броситься перед кем-то на колени.
Все почувствовали, что какая-то струна, соединяющая находящихся в комнате, натянулась до последней возможности и собирается лопнуть.
Башкирцев близко начал рассматривать ногти и заговорил в нос и комкая слова:
Я уже давно собирался вам сказать, Павел Дмитриевич (Дружинин в эту минуту подумал, что за несколько месяцев Башкирцев его в первый раз назвал по имени и отчеству) но все как-то откладывал, теперь это, кажется, наиболее удобно
Башкирцев похлопал пальцами правой руки по щиколоткам сжатой в кулак левой, потом быстро встал и почти весело, глядя прямо в глаза Дружинину, сказал:
Я нахожу, что ваше общество вредно для моей дочери
Как ни далек был Дружинин от слияния со всей этой, как он иногда называл, башкировщиной, но в эту минуту он почувствовал, что вся эта хорошо знакомая ему обстановка гостиной, эти люди, которых он видел довольно часто, и даже сама Рита все вдруг как-то сразу отодвинулось и стало ему совершенно чужим и неприязненным. Сам Башкирцев, уверенный и неприятный, в расстегнутом сверху жилете, напоминал ему почему-то одно ресторанное столкновение, где пожилой господин коммерческо-кабинетного типа говорил с ним изысканно-вежливо, но Дружинин и бывшие с ним и даже лакей каждое мгновение ждали, что сейчас начнется свалка. Как и тогда, Дружинин почувствовал, что ему трудно дышать и легкий приступ какой-то общей нудности, похожей на тошноту. Вместе с тем в голове Дружинина быстро, вместе с приливом крови в виски, созрело решение, что теперь наступил «момент» и он должен сказать все то, что долго копилось в нем против Башкирцева и чего он никогда не собирался говорить ему.
Вы это находите? сказал Дружинин чужим голосом и высохшим ртом, и в переводе это значило: я тебя ненавижу
Да, я это нахожу, ясно и резко ответил Башкирцев, прямо глядя в глаза Дружинину, и это означало: я тебя тоже.
Рита, уйди отсюда, крикнула Башкирцева.
Папочка, папочка! восклицала Рита
Но у двух стоявших друг против друга людей уже началось то «нечто», что не ищет ни логики, ни оснований, не замечает места, времени, разницы возрастов, положений