Ишь какая обманщица! Еще притворяется печальной, что меня дома нет, удивился Янко. А не говорила она вам, что сделала со мной? Но я покажу ей, как надо мной издеваться.
И больше ничего не сказал слугам, а велел им заниматься своим делом, прибавив, что сам расправится с женой, когда та придет.
Потом спрятался в горнице за дверью и стал ждать. Как только она пришла, он выскочил прямо на нее. Увидев его, она страшно испугалась, так что ни слова вымолвить не могла. Но он ей быстро водой из склянки в лицо плеснул и сказал:
Олененок
Жил-был один бедный лесник, второй раз женатый. От первой жены осталось у него двое детей: девочка да мальчик. Звали их Ева и Янко. Житья не было бедняжкам от злой мачехи. Никогда им ласкового слова не скажет, никогда не улыбнется, все только бранит и каждый божий день бьет да колотит.
В то время людям очень трудно жилось, а особенно семье лесника, самой бедной; у них иной раз по три дня куска хлеба в доме не было.
Однажды утром лесник спрашивает:
Жена, чем же мы детей накормим?
Да что ты спрашиваешь, ответила та. Ступай в лес; авось там чего-нибудь найдешь.
Пошел он в лес, ходил, искал до самой темноты, но, кроме одной птички, так ничего и не убил.
Вот, сказал он жене, изжарь нам эту птичку.
Та изжарила, но каждому досталось только облизнуться.
На другой день опять спрашивает лесник:
Господи, господи! Что же мы есть будем?
А жена опять:
Чем господу-богу плакаться, лучше пошел бы да чего-нибудь достать постарался.
Пошел он опять в лес, туда-сюда мечется. И посчастливилось ему застрелить зайца. Обрадовался лесник, отнес его жене и велел зажарить на ужин.
На третье утро, еще не рассвело как следует, опять лесник говорит:
Ах, жена, жена, что ж мы есть будем?
А она ему:
Теперь, говорит, знаешь что, муженек? Зарежем твоих противных ребят!
Черт выдумал, дьявол согласился.
Ладно, сказал лесник. Только давай друг другу семь раз поклянемся, что никогда никому об этом не скажем.
Поклялись они семь раз, потом уговорились сперва погубить мальчика, а за ним девочку. Пока старшие друг с другом об этом толковали, Янко на печке крепко спал. Но Ева уже успела проснуться и все слышала. Бедняжка задрожала всем телом, как осиновый лист, но все-таки не струсила.
Как только наступило утро и все встали, злая мачеха и говорит:
Дети, ступайте в лес, наберите сухого хвороста. Будем жаркое жарить.
Ева и Янко собрались и пошли. Стали они хворост собирать, сестрица и говорит братцу:
Знаешь, Янко, для чего мы хворост собираем?
Да, чтобы жарить?
Ну да, жарить. А кого? Тебя!
И рассказала ему, как отец с мачехой сговаривались их обоих зарезать.
Но ты не бойся, говорит. Как придем домой, стану я мачеху просить, чтоб она меня причесала. А ты вбеги в комнату и схвати мою ленту. Я за тобой, и вместе убежим.
Сложили они хворост на дворе, и мачеха похвалила их за то, что они так много притащили. Тогда Ева попросила мачеху, чтобы та ее причесала.
Ладно, согласилась мачеха, ладно. Только пойди, поставь еще воду в том большом горшке.
Ева поставила воду, потом сбегала на чердак, где у ней были спрятаны две груши, взяла их и вернулась к мачехе. На столе блестел острый, как бритва, нож. Мачеха расплела ей косы, ленту рядом положила и начала причесывать. Тут прибежал Янко, схватил ленту и шасть в дверь! Ева за ним, крича:
Отдай мою ленту, отдай мою ленту!
Мачеха подождала-подождала, что-то разговору их не слышно. Вышла за ними во двор и видит: они уже далеко. Бегут со всех ног, подбегают к лесу. Тут она догадалась, в чем дело, страшно обозлилась и злобно закричала:
Дай вам бог в того превратиться, из чьего следа напьетесь!
Ева, сестричка, мне так пить хочется!
Ах, не пей, не пей, милый. Ведь это медвежий след: медвежонком станешь. На вот, съешь лучше грушу; авось жажда мучить перестанет.
Янко съел грушу и утолил жажду. Пошли они дальше. Долго ли, коротко ли, подходят к волчьему следу. Янка еще больше жажда мучит.
Ева, сестричка, как мне пить хочется! Я напьюсь из этой лужицы
Ах, нет, не пей, не пей, милый. Ведь это волчий след: станешь волчонком. На вот, съешь лучше грушу; авось пройдет жажда.
Янко съел грушу, и ему стало легче.
Идут они, идут; чем дальше, тем солнышко все сильней припекает. Янко совсем истомился.
Ева, сестричка, дай мне, дай еще грушу!
Ах, миленький братец, у меня больше нету. Но погоди еще немножко, скоро будет колодец.
И пришли они тут к оленьему следу.
Ева, сестричка, не могу больше терпеть, напьюсь.
Ах, не пей, не пей! Ведь это олений след: олененком станешь!
Но только она отвернулась, он припал к луже и тотчас превратился в олененка.
Увидела она, каким он стал, заломила свои белые руки и залилась слезами:
Господи боже! Бедный братец, что ж нам теперь делать? Ведь прибегут собаки, тебя растерзают; придут охотники и тебя застрелят.
А
олененок печально шел у ее правого бока.
Не сделали они и двадцати шагов, как увидали прекрасный колодец; вода в нем была чистая, как стекло. Девочка напилась вволю, на лбу у нее заблистала золотая звезда, и волосы стали золотыми.