Жадный был Бег.
А Ыых тут приосанился, одну руку в бок упер, другой Вау на тушу косули показывает.
На! говорит.
Чтобы, стало быть, сразу ясно всем было кто тут такой герой и для кого старался. И Вау чтобы тоже ясно было. И Бегу.
слово, громкое, страшное!
Вернулось к Ыыху со всех сторон:
Ур-р-ра-а-а!!!
Это остальные бегут. Тоже теперь быстро, нагнали Ыыха. Хорошее слово.
А вот и обрыв.
Ур-р-р-р-ра-а-а-а-а!!!
Один мамонт оступился, упал с тропы. Второй. И еще.
Много!
Ур-р-р-р-ра-а-а-а-а!!!
Остальные не упали. В горы ушли. Пусть. Мяса и так много. Всем хватит.
А Ыыху еще и шкуру дали. За новое слово. Очень хорошее слово придумалось. Полезное. Как раз для охоты. И не только.
Вау шкуру скребет, довольная. Ш-ш-шк-р-р-р, ш-ш-шк-р-р-р
Подумал Ыых. Долго подумал. А потом сказал:
Ш-шк-ур-ра!
И засмеялся. Потому что обрадовался новому хорошему слову. И Вау засмеялась. И Громкий с Мелкой тоже.
А то на самом деле как Вау на шкуру звать, если для самой шкуры и слова-то нету? А без шкуры какое счастье?
А теперь есть слово. Значит, и счастье есть!