- А сделанное пауками полотно тоже имеет такие же чудесные свойства? - спросил Илван, решив называть сотканный пауками кусок полотном, потому что назвать его кожей у него не поворачивался язык.
- Нет! Лечебными свойствами обладают чешуйки, взятые с кожи живой огненной саламандры, а кожа, сотканная из пряжи ведьм, делает надевшего ее, лишь неуязвимым для огня. Вот почему ведьмы так стремятся попасть на заветный остров и до восхода солнца вытянуть как можно больше нитей из голубого камня для своей одежды. Если человек в такой
одежде попадет в огонь, то ему ничего не сделается.
- Но я ведь не ведьмак и не колдун какой-нибудь! - возмутился Илван. - Для чего мне эта ведьмо-колдунская одежда?
- Ах! Как ты невнимательно меня слушал! - с досадой вскричал дракон. - Я же сказал, если попадут в огонь, а не взойдут на костер! Теперь ты понял разницу? Это же так очевидно!
Он посмотрел на Илвана, ожидая утвердительного ответа, но тот лишь растерянно хлопал ресницами. Илван никак не мог постичь столь очевидной для дракона разницы.
- Дед! - вмешался Санрик. - Ты говоришь загадками! Я тоже ничего не понял, хоть я твой внук!
Дракон, возмущенный их недогадливостью, шлепнул хвостом по полу, шевельнул крыльями и воскликнул:
- Ну, кто позволит ведьме надеть перед сожжением свою одежду?! Теперь-то поняли?
Илван и Санрик согласно кивнули и одновременно сказали:
- Теперь поняли!
- Наконец-то! - вздох облечения вырвался из пасти дракона. - А то я уже начал думать...
Но чём он начал думать ни Санрик, ни Илван не узнали - дракон тактично замолчал.
День подошел к концу. Драконы и Илван устроились на ночлег, чтобы с восходом солнца лететь искать место, откуда смерч принес человека на остров Огненных саламандр.
С озера потянуло прохладой. Дара зябко поежилась.
- Пора возвращаться домой, - сказала она коню, взяла его за уздечку и неспешно пошла к дому Зиды. Конь слегка толкнул ее головой в плечо. Дара обернулась. Конь посмотрел на нее умными темно-лиловыми глазами и закивал головой. От этих движений уздечка мелодично звякнула. Конь тихо заржал и стукнул копытом в землю.
- Ты хочешь мне что-то сказать? Но я, прости, не понимаю тебя!
Дара ласково провела рукой по теплой морде коня и хотела продолжить путь, но конь слегка куснул ее руку, в которой она держала уздечку.
- А! Ты просишь отпустить тебя? - догадалась Дара. - Но если ты уйдешь - я останусь совсем одна!
Конь отрицательно мотнул головой, и уздечка снова звякнула. Конь заржал громче и еще раз стукнул копытом в землю.
- Ну, хорошо! Если ты так просишь - иди!
Дара отпустила уздечку и вздохнула.
Конь с тихим ржанием отбежал в сторону и начал гарцевать перед изумленной девушкой. Уздечка ритмично позвякивала в такт его движениям и Дара незаметно для себя начала подпевать. Конь затанцевал в такт ее напеву. Девушка захлопала в ладоши и запела во весь голос. Так незаметно они дошли до дома Зиды.
Солнце садилось. Сумерки заполнили лес. Вдруг над головой Дары раздался жуткий хохот. От неожиданности она вздрогнула, но, вспомнив слова Зиды, что так кричит филин, засмеялась и погрозила ночной птице пальчиком.
Филин слетел с дерева и уселся на конек крыши. Весь его вид говорил о том, что улетать он не собирается.
- Спасибо, мои хорошие! - поблагодарила Дара коня и филина, тронутая их вниманием. - Теперь мне совсем не страшно оставаться в доме одной!
Филин ухнул в ответ и огласил лес жутковатым смехом, но ночная птица девушке уже не казалась страшной - она перестала ее бояться. Дара помахала друзьям на прощание рукой и вошла в дом. Не зажигая свечи, она в сумерках поужинала и легла спать. От сознания того, что она не одна, сон ее был безмятежным - ведь на страже ее сна стояли надежные и верные друзья.
А Зида, в то время, когда Дара с танцующим для нее конем шла домой, уже подъехала к дворцу.
Караульный на башне заметил всадницу, ехавшую на лошади из царской конюшни, и поднял тревогу. Он видел, как на этой лошади выезжал царский гонец, но теперь в седле вместо него восседала старуха с посохом в руках. Через плечо у нее была перекинута дорожная сумка.
Ворота открылись. Навстречу Зиде выбежали охранники с копьями наперевес. Они полукольцом окружили колдунью, и она под их конвоем въехала во двор дворца. Один из охранников взбежал по ступенькам служебной лестницы и скрылся внутри дворца. Зида, не сходя с лошади, стала ждать его возвращения.
На балконе появился царь. Он махнул стражникам платочком, и они отступили от Зиды прочь. Лошадь преклонила колени, и старая знахарка, опираясь на посох, сошла на землю. Зида глянула в сторону столпившихся во дворе любопытных прислужников, и те под ее колючим взглядом поспешно удалились, вспомнив вдруг про неотложные дела вне царского двора.
Царь вышел на крыльцо, с важным видом остановился на верхней ступеньке и надменно посмотрел на Зиду. Он хотел обратиться к ней как к простолюдинке, но, встретившись с Зидой взглядом, неожиданно для себя торопливо сбежал вниз и, семеня ногами, подбежал к ней.
- Я рад приветствовать тебя в своем дворце! - учтиво сказал он и преклонил перед колдуньей голову. - Следуй за мной! Я лично провожу тебя в покои моей царственной супруги!