Итак, объявляю операцию «перерождение», надеюсь я перестану быть человеком, которого путают с бомжем.
Магазин секонд-хенда ютился между лавкой с гнилыми овощами и пунктом приёма батареек. Вывеска, изображающая пингвина в шляпе, давно потеряла глаз. Внутри пахло пылью, нафталином и чьей-то несбывшейся мечтой стать модельером.
Молодой человек! пожилой продавец, похожий на помесь таксы и гриба, вынырнул из-за стойки. Ищете что-то особенное?
Да. Чтобы не стыдно было в гробу лежать, пробормотал я, разглядывая полки. Ну или хотя бы не было похоже, что я сплю в подсобке.
Рубашки на стойке выглядели, как повешенные предатели. Костюмы времён холодной
войны соседствовали с футболками «Я люблю Осаку», которые, судя по пятнам, стали жертвами дешёвых соусов с едкими красителями.
Может подойдет что-то, э-э, экзистенциальное? продавец в костюме, сшитом из штор эпохи Сёва, подкрался ко мне с неожиданной стороны.
Скорее хочу создать образ для карьерного взлёта. У вас есть что-что бюджетно-престижное? с надеждой и вполне серьёзно поинтересовался я.
Вот! продавец ткнул в костюм, висящий рядом с зонтом-тростью. Последний размер! Итальянская шерсть!
Шерсть итальянцев? я потрогал ткань. Если верить этикетке, их шили в подвале где-то между Токио и адом.
Это же винтаж! он заговорщически подмигнул. В девяностых такие носили якудза!
Отлично. Мне как раз не хватало ауры криминального рецидивиста.
Примерочная была размером с гроб. Пока я пытался натянуть брюки, не разбив зеркало, за занавеской послышалось шуршание.
Вы живы? спросил продавец.
Пока не уверен, я взглянул в зеркало. Костюм сел идеально, и, к слову, выглядел весьма недурно. Но вот рубашка. Она была цвета «вырвиглаз», но хотя бы без дыр. Когда я смотрел на себя в отражение, в глазах начинало рябить.
Есть у Вас еще рубашки? выглянул я из примерочной. Нормального цвета, без эффекта выжигания сетчатки?
Но это самый шик! промурлыкал продавец.
Ага, если только позапрошлого века, хотя я что-то не припомню рубах в стандартном понимании у самураев. Всё же мне нужен цвет, который не вызовет приступ эпилепсии при моем появлении.
Немного пошуршав стопками одежды на полках, мой недоделанный модельер-манагер протянул мне весьма неплохую сорочку, причем моего размера.
А галстук? спросил я, в ответ на что он протянул мне полосатый кошмар с вышитыми утками. Это что за психоделический кошмар водоплавающих?
Это символ! продавец сложил руки, будто молился. Утки плывут против течения!
Я повязал галстук. Утки ехидно ухмылялись.
А вот этот уникальный! Он протянул мне полосу шёлка с вышитыми пингвинами в чёрных костюмах и солнцезащитных очках. Надпись гласила: «Bad Penguins Club».
Это пингвины-мафиози? не удержался я от возгласа.
Нет! Это метафора! он заговорщически подмигнул. Бунт против системы! Тем более, вы поймите, костюм без галстука ничто.
Прошу меня простить, но мне кажется, что именно такая «изюминка» настолько поразит всех, что дальше на меня и смотреть не будут. тихо пробормотал я себе под нос, а вслух произнес: Мне, конечно, нужно привлечь к себе внимание, но явно не таким сомнительным путём.
Тогда я покажу вам лучшее, продавец вручил мне галстук, от которого глаза начинали дергаться и исполнять нижний брейк. На тёмно-синей ткани золотом были вышиты канцелярские скрепки. Очень много скрепок.
Это символ! снова заявил он. Видимо его любимая фраза. Скрепки объединяют документы, а вы объедините коллектив!
Или доведу всех до нервного тика, пробормотал я, но повязал. Скрепки блестели, как намёк на офисное рабство. Если уж это лучшее, то у меня в любом случае не осталось ни терпения, ни времени.
Сколько?
Всего две тысячи иен за всё! махнув рукой сказал он, словно боялся, что я передумаю.
Восемьсот, твёрдо заявил я, стараясь железобетонным взглядом придавить его к стенке. Или я расскажу всем, что ваш «винтаж» пахнет кошачьим туалетом.
Он заметно скуксился, задумчиво почесал затылок, но всё же сдался. Момо бы гордилась мной.
Ну как? я покрутился перед Момо дома, ожидая хоть тени одобрения.
Собака обнюхала брюки, чихнула на галстук и уронила на пол мой старый свитер, явно намекая: «Верни всё как было».
Спасибо за поддержку, вздохнул я, закидывая свитер обратно в шкаф, где он категорически не хотел долго задерживаться. Когда-нибудь я научу тебя говорить «ты выглядишь потрясающе, сэнсэй».
Момо фыркнула, свернувшись на моей подушке. Возможно, это её вариант комплимента. Или тонко продуманной собачьей мести, учитывая запах, который она там оставит.
Склад Корпорации встретил меня рёвом конвейера и запахом дешевого кофе, который здесь называли «эликсиром продуктивности». Мои рецепторы подсказывали, что это самая дешёвая робуста, арабикой даже и не пахнет. Я поправил галстук со скрепками, который тут же снова перекосился, будто говорил мне с издевкой: «Ты уверен, что хочешь это делать?»
У входа толпились коллеги. Харуто, вечный курильщик с вейпом в зубах, указал на меня пальцем:
Ого, Джун-тян! Ты что, на собеседование в банк собрался? Или умер кто?
Умер прежний Джун, парировал я, поправляя воротник пиджака. Теперь я ваш новый кошмар в блестящих