После звонка в Варшаву, Пикенброка посадили между Бойко и Строевым. От нервотрепки появилось желание поболтать и полковник почти вю дорогу травил байки, вернее истории, которые были ему известны Вы знаете, что Йозеф Альберт Мейзингер является весьма колоритной фигурой? Ветеран Первой мировой войны, участник боев против Баварской Советской Республики, участник Знаменитого Пивного путча. Сотрудник Мюнхенской полиции, коллега по работе и друг нынешнего начальника гестапо Мюллера. С мая тридцать четвертого года занимался проблемами гомосексуализма в Германии и руководил специальным отделом «имущества евреев». С тридцать шестого года возглавил Центральное бюро Рейха по борьбе с гомосексуализмом и абортами.
Но в тридцать восьмом году из-за конфликта с Мюллером, возмущенного «брутальными методами» работы Мейзингера, переведен из гестапо в архив СД.
С сентября тридцать девятого года руководитель айнзацгруппы Четыре в Польше, а с октября тридцать девятого по март сорок первого года руководитель СД и полиции безопасности в Варшавском округе. За свои методы получил прозвище «Варшавский мясник». Он имеет пугающую внешность, крупный мужик с грубым лицом, лысой головой и невероятно уродливым лицом. Однако, как и многим людям его типа, ему присущи целеустремлённость, энергичность и беспринципная хитрость. С переводом Мейзингера на службу в Польшу, Шелленберг дал команду своим людям в Варшаве собирать на Мейзингера компромат, фиксируя все поступки Йозефа Альберта, которые порочили мундир СС. Шелленберг добавил к этим материалам те документы, что были у него на Мейзингера, и весьма толстую папку со всеми этими материалами вручил лично в руки начальнику гестапо Мюллеру со словами, что на эту папку он «случайно наткнулся в процессе своей разведывательной деятельности». Доложили Гиммлеру. Тот, просмотрев предоставленные Мюллером материалы, отдал приказ судить Мейзингера военным трибуналом и как можно быстрее расстрелять, но тут вмешался Гейдрих. Он сумел отменить трибунал и спасти Мейзингера. Как ему это удалось, для всех осталось загадкой. Скорее всего Йозеф Альберт слишком многое знал о самом Гейдрихе, чтобы тот мог допустить Мейзингера на военный трибунал, где тот мог «развязать язык» и сдать всё и про всех из того, что он знал. А знал он много. Начальник Бюро по борьбе с гомосексуализмом в свое время собрал досье на всех офицеров Рейха, в том числе офицеров СД и гестапо, и знал много такого, о чем большинство фигурантов этого «знания» не хотели бы огласки. В итоге Мейзингера отправили в Японию, подальше от Рейха.
Бойко вдруг вспомнил Именно этот мясник в Японии подружился с Рихардом Зорге и стал для него одним из главных источников информации.
Ганс Франк, получив в управление Польшу, делал все для своего личного обогащения. «Я открыто признаю, заявлял он, что наше правление здесь будет, возможно, стоить жизни нескольким тысячам поляков, в особенности из числа их духовной элиты Речь идет о том, чтобы выполнить великую национал-социалистическую миссию на Востоке. Поэтому нашей целью не будет создание здесь правового государства Тот, кто станет казаться нам подозрительным, будет сразу же ликвидирован». И добавил: «С Польшей следует обращаться, как с колонией. Поляки станут рабами Великой Германской империи». И выполнил обещанное: грабил «колонию» без зазрения совести и эксплуатировал поляков, как и положено рабовладельцу. Еще более беспощадно генерал-губернатор был настроен против еврейского населения Польши. Если полякам уготовили рабскую участь, то евреи были обречены на смерть. «В отношении евреев я исхожу только из надежды на их исчезновение, говорил Франк своим подчиненным 16 декабря 1941 года Нам в Берлине сказали: чего тут церемониться ликвидируйте их сами. Господа, я должен просить вас вооружиться против какой бы то ни было жалостливости. Нам нужно уничтожать евреев повсюду, где бы мы их ни встретили и где только возможно, чтобы сохранить все здание империи Нельзя со
старыми взглядами подходить к таким гигантским неповторимым событиям». Варшавское гетто дело его рук. Именно генерал-губернатор приказал создать его в октябре 1940 года. Истребляя под корень еврейское население, Ганс, большой любитель шахмат, провел в своем генерал-губернаторстве ряд крупных турниров, на которых блистали тогдашний чемпион мира русский Александр Алехин (в то время уже гражданин Франции) и несколько известных шахматистов-евреев. Более того, однажды генерал-губернатор даже пригласил их на прием к себе домой, а поистине лукулловыми пирами и роскошью быта в голодающей стране он славился, правда, никто из евреев в гости к нацисту не пришел, кроме Арона Нимцовича. Если политика Франка в Варшавском гетто Берлином полностью одобрялась, то вот эти шахматные «шалости» вызывали в окружении фюрера неописуемый гнев. Геббельс был в ярости и требовал его наказания. Франк об этой реакции в верхах, естественно, знал, но продолжал «дергать за усы» любимого фюрера.
Крайне раздраженный Франк, которого подняли среди ночи, отправился в здание Гестапо. В автомобиле он вдруг вспомнил о своем «юношеском максимализме», когда он во время «Ночи длинных ножей» упорно, но безуспешно пытался предотвратить внесудебную расправу над штурмовиками Эрнста Рэма, а на личной аудиенции у фюрера поддержал идею министра юстиции Гюртнера о ликвидации концлагерей. Эта крамольная для рейха мысль была Гитлером тут же отвергнута. А предложенный Франком проект нового уголовного кодекса, которым хоть как-то ограничивались права гестапо, тут же был унизительно спущен в архив. Отношения Франка с Гиммлером и Борманом окончательно испортились, когда он решился на открытый протест. Узнав, что монструозный начальник СС и полиции Люблина Одило Глобочник взялся за выселение поляков, чтобы освободившиеся земли заняли фольксдойче, Ганс стал публично заявлять о необходимости вернуть Германию в «правовое поле» какое ни есть. И был готов уйти в отставку, которую фюрер, как ни странно, не принял. В своих дневниках он скрупулезно описывал свою деятельность на посту генерал-губернатора Польши.