За эту ночь и Соловьев, да и все командиры дивизии много чего нового узнали, особенно о том, как можно проводить разведку и готовиться к выполнению поставленной боевой задачи.
Им доступно объяснили, что такое прибор ночного видения и чем он отличается от тепловизора, который в условиях низких температур даже с большой высоты четко высвечивал и землянки, и выходы их пещер, артиллерийские позиции и просто пулеметные гнезда, где дежурили пехотинцы. Особенно тщательно гости выискивали места размещения зенитных батарей противника, которые, по их разумению, утром, при артиллерийской подготовке должны были быть уничтожены в первую очередь, чтоб не мешать «орланам» работать и в светлое время суток.
Все что удавалось увидеть, и через прибор ночного видения и через тепловизор, рассмотреть при особом увеличении, идентифицировать, тут же наносилось на схему, на большом экране молчаливым сотрудником в камуфлированной форме, который все это время сидел отдельно в углу за необычным прибором, напоминающим раскрытую книгу со множеством кнопок. После того, как стала складываться вполне определенная картина и схема расположения противника была фактически полностью вскрыта, комдив, переглянувшись с начальником штаба и получив согласный кивок от Сохатого, развернули свою, штабную крупномасштабную карту и стали так же наносить на бумагу полученную информацию, а чуть позже то же самое стали делать и командиры полков и батальонов, да и Савельев не остался в стороне, раскрыв планшетку, стал набрасывать разведанные с помощью уникальных беспилотных самолетов позиции противника.
Уже под утро, после трех кружек кофе, когда и голова раскалывалась от полученных данных Сохатый дал команду на возвращение обоих «орланов», которые очень качественно отработали в небе над территорией противника. Тем более, несколько раз слышалась фраза о «Подлете первой волны гороха», на которой Сохатый делал особое смысловое ударение, давая понять всем присутствующим что это что-то очень мощное и смертоносное для противника.
Опять переговорив по телефону с каким-то абонентом, выйдя на связь с какой-то усадьбой и сверив часы, он подошел к вешалке, где вперемешку висели и шинели, и полушубки командиров дивизии, и пятнистые утепленные куртки гостей.
Товарищи командиры, прошу всех на улицу. Проветримся, тем более зрелище ожидается очень впечатляющим, поэтому попрошу вас, Даниил Ефимович, обратился он к комдиву, генералу Красильникову, дать команду в подразделения дивизии, чтобы, не смотря на всю необычность происходящего в ближайшее время, не было паники.
Генерал, тоже вымотанный и уставший, с красными от недосыпа глазами, кивнул головой и только уточнил:
Неужели все так будет необычно?
Очень. Мы вынуждены показать западному миру что нас не стоит трогать. И это будет началом, так сказать первым актом воспитательного процесса.
Ну сегодня вы действительно показали много всего интересного и, что говорить, необыкновенного, что должно спасти много жизней, поэтому не вижу причина вам не верить
Он повернулся к офицерам дивизии и стал раздавать команды, кивая в сторону блиндажа Савельева, где находился полевой телефон, имеющий выход на дивизионный коммутатор, откуда можно было соединиться практически с любым подразделением. За время сидения в обороне дивизионные связисты сумели протянуть множестве линий, наладив бесперебойную связь.
Где-то южнее, куда, по информации с беспилотников ушли две группы диверсантов, в тишине полярной ночи слышались шумы нескольких явно авиационных двигателей, потом пошли взрывы и характерное тявканье авиационных пушек и крупнокалиберных пулеметов, разбавляемых трескотней обычных более скорострельных пулеметов винтовочного калибра.
Дивизионный особист Григорьев стоял рядышком, всем своим видом показывая служебное рвение и готовность по первому сигналу ринуться выполнять команду руководства.
Портативная радиостанция
с небольшим экранчиком, которую Сохатый держал в руке немного зашипела и послышался голос.
Эверест Медведю.
Эверест на связи.
Сохатый отработали все три группы. Те что шлялись у нас в тылу причесали несколько раз. Если кто и остался, то к утру задвухсотится. На перевале, группу прикрытия раздолбали, но усердствовать не стали. У них там что-то противотанковое полуавтоматическое было. Вроде на финское «Лахти» похоже, стали огрызаться. Мы их НАРами накрыли и только. Возвращаемся, «горох» на подходе и лучше переждать первую волну на земле.
Понял тебя, Медведь. Молодцы. Возвращайтесь. Схему и план операции вам уже скинули.
Видел. Работаем, как договаривались, после второй волны?
Да.
Принято. Конец связи.
Сохатый повернулся к Григорьеву.
Ну что капитан, твоих диверсантов, обе группы нашли и раскатали, так что сильно не волнуйся, но отправь людей найти и убедиться, что никто не ушел. Данные возьмешь у дежурного связиста.
Это тот что в палатке за устройством вроде пишущей машинки?
Да.
Особист уже почти рванулся, но Сохатый его притормозил.
Не торопись. Сейчас первая волна «гороха» пройдет и начнешь людей отправлять.
Тот только кивнул и остался с другими командирами на утоптанной площадке возле большой штабной палатки гостей.