Конечно полковник Гаврилов запутался, но я видел, что он точно не был дураком. И скорее всего мешала ему поверить мне врождённая недоверчивость и мой весьма юношеский вид, никак не соответствующий предоставленной аналитической сводке.
Я хотел возразить и ещё привести ещё несколько аргументов, но в этот момент висевший на стене у входа телефонный аппарат настоятельно затрещал, заставив вздрогнуть опытных офицеров КГБ.
После повторного треска, полковник подошёл и взяв тяжёлую, эбонитовую трубку, принялся слушать. Судя по доносящиеся отзвукам ему кто-то про что-то долго докладывал. Наконец простояв около минуты, полковник кивнул и заговорил сам:
Значится так, оружие временно изъять у всех четверых. Сопровождающих лиц оставить на КПП, а специалиста ведите прямо сюда, мы его уже заждались.
Отдав распоряжения, полковник победно на меня посмотрел и закинув в чемоданчик монокуляр, захлопнул его.
Он приехал? спросил капитан.
Да Боря, он приехал и через десять минут будет здесь, так что скоро из ротовой полости нашего лейтенантика, будет звучать только чистая правда и ничего больше.
Ну вот и хорошо проговорил капитан и облегчённо выдохнув, отложил молоток.
Глава 35. Особист
Ближайшее Подмосковье.Спецобъект КГБ. «ДАЧА 66»
Сказать, что я удивился, когда невысокий, усатый мужичок вошел в допросную, это значит ни сказать ничего. Ведь переступившего порог особиста, я уже однажды видел в расположении роты ликвидаторов.
В тот момент, когда меня как-то нехотя допрашивала пара оперативников из спецотдела, сразу после инцидента в музее, он сидел за соседним столом, что-то печатал на машинке, и я периодически ловил на себе его пронзительные взгляды.
Моё удивление было вполне искреннем, ибо встретить здесь кого-то, даже формально относящегося к ликвидаторам, я уж точно сейчас не ожидал.
Подойдя к столу, особист коротко кивнул капитану и с явным неудовольствием посмотрел на полковника Гаврилова.
Моих сослуживцев. Их, не просто не пустили на территорию объекта, но и разоружили. А затем зачем-то посадили в комнатку с зарешеченными окнами и там заперли на замок. Товарищ полковник, мы так точно не договаривались с претензией, сходу предъявил вошедший.
Гамаюн, я понимаю твое недовольство, но извини, сейчас объект находится в режиме полной секретности, а тут ты, заявляешься не один, а с тремя сослуживцами. К тому же все они вооружены табельными пистолетами. Я считаю ничего страшного не произойдёт, если они посидят несколько часов без оружия, в комнате отдыха охраны объекта.
Товарищ полковник прорычал усатый особист, явно готовясь закипеть. Вы меня конечно извините, но это не я проезжал мимо и случайно решил сюда заглянуть, а это вы вышли на связь и приказали лететь сюда пулей. Без моих людей доехать сюда оперативно я физически не смог бы.
Ладно, сейчас не об этом. Гамаюн, пусть твои ребятки немного отдохнут, попьют чайку и почитают вчерашние газетки примирительно сказал полковник Гаврилов, явно дав понять, что услуги прибывшего ему очень нужны. Затем он указал на меня. Лучше просмотри сюда. Тут у меня один из ваших. Мне необходимо чтобы этот наглый лейтенантик во время допроса говорил только чистую правду. Причём он должен рассказать мне не только всё что знает, но и то, о чем только догадывается.
После оглашения задания, особист придирчиво взглянул на меня, при этом сделав вид что раньше не заметил прикованного наручниками к столу, сидевшего на табуретке человека, у которого ко всему прочему лицо находилось в световом конусе, исходящем от мощной настольной лампы.
Ба, а вот и наш недоделанный ведьмачёк нашёлся притворно проговорил Гамаюн. А мы то тебя по всей Москве, второй день с целой сворой псов ищем.
Его деланное спокойствие и тот спектакль который он разыгрывал, мне сразу не понравились. Нюх опытного служаки мигом учуял что-то совсем нехорошее.
И нахрена меня
искать? поинтересовался я.
Как нахрена, у нас накопилось слишком много вопросов к твоей персоне. Так что сейчас ты как раз на них мне и ответишь.
По-хозяйски подойдя ближе, особист выключил лампу, бьющую прямо мне в глаза и сняв чемоданчик с инструментом, поставил его на пол, сразу дав понять, что это всё ему не нужно. Затем он снял пиджак и повесив его на спинку стула, принялся медленно закатывать рукава белой рубашки. При этом я сразу заметил на его запястьях ряды вытатуированных рунических символов, никак не сочетающихся со службой в правоохранительных органах, времён Брежневского застоя.
Это после двухтысячных можно было спокойно идти служить, имея татуировки, а в 1978 подобное точно было неприемлемо. Однако я прямо сейчас видел явное исключение из правил.
Рубленные руны, обвивали запястья и зигзагами уходили выше к предплечьям особиста. Они были точно не похожи на те, которыми пользовался я, но то что они точно не декоративный элемент, я понял сразу.
А ещё теперь я на сто процентов был уверен, что усатый особист из одарённых, причем судя по его уверенности, пользуется своим экстрасенсорным даром он давно и делать это безусловно умеет.
Пока Гамаюн готовился, по моему затылку проскакивали холодные снежинки, предсказывающие исходящую от него неминуемую опасность. Кгбэшники внимательно следили за приготовлениями и молчали, однако на возрастном лице капитана я видел растущее беспокойство. Ему явно не нравилось то что сейчас происходило и если бы его воля, то он скорее всего всё это мигом прекратил.