Расскажи, что случилось, мягко попросила она.
Колетт кивнула.
Я работала горничной в таверне "Последняя Ложка". Это недалеко отсюда. Хозяйка мадам Гризельда при этих словах она едва заметно поморщилась. Там было сложно. Грязно. Неухоженно. Она считала, что, раз таверна одна на весь округ, постояльцы никуда не денутся. Мне же очень нравилось, когда гости оставались довольны. Я старалась правда старалась.
В её голосе появилась живая интонация. Казалось, с каждой новой фразой она чуть расправляет плечи:
Я пыталась понять, как создать уют. И кое-что придумала. Например, как расправить шторы, чтобы свет красиво ложился на постель, но не бил в глаза. А ещё я знаю восемь способов заправить кровать строгий, сентиментальный, романтический она улыбнулась с лёгким смущением. Даже забавный, если приезжали семьи с детьми. Я скручивала лебедей из полотенец, иногда зайчиков. Люди улыбались. А я от этого чувствовала, что делаю что-то важное.
Натали нравилась в людях увлечённость своим делом. А эта девушка была именно такой увлечённой. Пусть речь шла о мытье полов и заправке кроватей Колетт даже к этой работе подходила с вдохновением.
Только хозяйке всё это не нравилось, продолжила она. Мадам Гризельда жалела денег на всё на воду, на мыло, даже на свечи. Иногда, если в номере менялись постояльцы, она приказывала просто перевернуть простыни другой стороной, вместо того, чтобы застелить свежие. А я я не могла. Я начала шепотом предупреждать людей. Не громко. Просто: "если что лучше попросите новую простыню". Я думала, что делаю правильно.
Она внутренне сжалась.
Мадам Гризельда пришла в ярость, когда узнала. Она выгнала меня. Сказала, что постарается сделать так, чтобы я больше нигде не нашла работу. И сделала. По округе поползли слухи, что я не прочь взять чужое. Что я лгунья и мошенница. С тех пор меня нигде не берут. Даже в прачечную. Слишком много грязных разговоров, она грустно усмехнулась. Люди поверили сплетням. Даже мой жених. Жерар. Он разорвал помолвку. Жерар работает почтальоном, ему приходится ходить по домам. Он сказал, люди шептались за его спиной. Он больше не хотел, чтобы его связывали со мной.
Колетт на секунду замолчала. И снова, как в начале разговора, её пальцы нервно потянули край рукава привычное, почти детское движение, в котором пряталась обида, которую не хочется произносить вслух.
А ведь я думала, он меня знает добавила она тихо. Лучше всех.
Натали не знала, чего больше сейчас в её сердце: сочувствия этой бедной девушке или презрения к её жениху. Очередной мужчина, очередное предательство.
Колетт подняла глаза. В её взгляде не было жалобности только усталость и тихая надежда, что хоть кто-то поверит.
Мне очень хочется восстановить своё доброе имя, но я не знаю как. И очень хочется снова быть нужной. Я согласна трудиться день и ночь за самую крохотную плату. Я ничего не прошу, кроме шанса. Даже если вы возьмёте меня всего на пару дней я докажу, что могу. Только, пожалуйста она замялась. Пожалуйста, дайте мне возможность.
Натали
улыбнулась. У неё уже давно созрело решение, оставалось его озвучить.
В Вальмонте много работы. И такие, как ты, кто её не боится, нам очень нужны, Колетт.
Она замерла. Пару секунд будто не дыша вовсе.
Я принята? спросила она почти шёпотом. Голос дрогнул, как у человека, который боится зря разбудить надежду.
Её глаза вспыхнули. Радость и неверие боролись в ней. Щёки порозовели, дыхание стало чуть сбивчивым, и пальцы, всё ещё сжимающие край рукава, наконец. отпустили ткань, будто с облегчением.
Я правда?.. Вы меня берёте?.. Простите, просто она тихо рассмеялась, захлебнувшись волнением. Скажите, что мне делать. С чего начинать? Я готова. Прямо сейчас. Принести воду, вымыть полы, почистить ковры, разобрать кладовую только скажите!
Натали покачала головой с мягкой улыбкой.
Сегодня уже поздно. Огюстен покажет тебе комнату, которую можно занять. У тебя будет вечер, чтобы там всё устроить по-своему. А завтра
завтра я горы сверну! пообещала она, сияя.
Морти на перилах коротко каркнул, будто в знак одобрения. А Натали подумала, что если каждый, кто постучит в двери Вальмонта, окажется таким, как Колетт, у этого дома есть будущее.
ГЛАВА 35. Мята, догадка и немного бытовых вопросов
Но в этот раз Поль не мог сосредоточиться. Взгляд его снова и снова соскальзывал со страниц, и мысли упрямо возвращались к сегодняшнему вечеру.
Оранжерея
Он испытал там почти боль. То, что было задумано, как коллекция самых диковинных и прекрасных творений природы, то, что когда-то цвело, благоухало, дышало жизнью, теперь выглядело как павший храм. Поль хорошо разбирался в ботанике. Но большинство выживших растений были ему не знакомы. Стволы, утыканные шипами, переплетения уродливых побегов, неестественные краски листьев всё это напоминало странный и тревожный сон. Он испытал страстное желание восстановить былую красоту, но сколько потребуется времени? Да и вообще, возможно ли это?
Сожаление Это чувство не отпускало Поля, пока он находился в оранжерее, но позже вспыхнуло ещё одно то самое, которое теперь не давало ему покоя. Какая-то мысль, очень-очень важная, готова была вынырнуть из подсознания. Поль ждал, но она ускользала.