Игорь Валентинович, сказал я, стараясь, чтобы голос не дрожал. Я, если честно, немного ошеломлен всем этим. Это все так неожиданно. Я даже не знаю, что сказать.
Я понимаю, Алексей, понимаю, кивнул Орлов. Это нормально. Мало кто остается равнодушным, когда узнает, что мир устроен немного сложнее, чем пишут в школьных учебниках. Но, тем не менее, я должен задать вам главный вопрос. Мы ищем людей, способных мыслить нестандартно, готовых работать со сложными, не имеющими аналогов задачами. Людей, которых не пугает неизвестность. И ваш анализ показал, что вы один из таких людей. Мы хотели бы предложить вам работу в нашем институте.
«Институте». Значит, это все-таки какая-то официальная структура, а не просто «группа энтузиастов».
Работу? переспросил я. Какого рода работу? Что конкретно я должен буду делать?
Анализировать
данные, просто ответил Орлов. То, что вы умеете делать лучше всего. Только данные у нас будут немного другие. Гораздо более интересные, чем те, с которыми вы работали до сих пор. Вы будете заниматься поиском закономерностей, построением моделей, прогнозированием аномальных явлений. Использовать свои знания в области ИИ и машинного обучения для решения задач, которые до сих пор считались нерешаемыми. Звучит заманчиво?
Заманчиво? Да это звучало как работа моей мечты!
Если, конечно, все это было правдой, а не каким-то хитроумным розыгрышем.
Но глядя в спокойные, умные глаза Орлова, я почему-то верил ему. Верил, что он не шутит. Верил, что все это всерьез.
Последний вопрос вырвался сам собой.
Одно дело изучать «аномальные явления» в рамках какого-то секретного государственного проекта, и совсем другое оказаться втянутым в какую-нибудь сомнительную организацию с неясными целями и методами.
Орлов едва заметно улыбнулся.
Понимаю ваши опасения, Алексей. Можете не волноваться, все абсолютно законно. Мы государственное научно-исследовательское учреждение. Со всеми вытекающими отсюда последствиями финансированием, отчетностью, режимом секретности. Называемся мы ну, скажем так, наше официальное название довольно длинное и скучное, как это обычно бывает у подобных организаций. Внутри мы чаще используем аббревиатуру НИИ НАЧЯ. Научно-Исследовательский Институт Научных Аномалий и Чрезвычайных Явлений.
НИИ НАЧЯ. «Иначе». Я чуть не рассмеялся. Какая ирония! Они действительно занимаются тем, что «иначе», что выходит за рамки обыденного.
НИИ НАЧЯ, повторил я, пробуя аббревиатуру на вкус. Звучит интригующе.
Мы стараемся, снова улыбнулся Орлов. Что касается вашей будущей работы, если вы, конечно, примете наше предложение Вы будете зачислены в штат одного из наших ведущих отделов Сектор Интеллектуального Анализа и Прогнозирования. Это относительно новое подразделение, которое мы создали как раз для внедрения современных методов работы с большими данными и искусственным интеллектом в наши исследования. Руководить этим сектором буду я. Так что, можно сказать, вы будете работать под моим непосредственным началом.
«Под моим непосредственным началом».
Это звучало уже более конкретно. И, честно говоря, внушало определенное доверие. Орлов производил впечатление человека умного, компетентного и, что немаловажно, адекватного. Работать с таким начальником было бы гораздо приятнее, чем с тем же Владом, который думал только о прибыли и «оптимистичном настрое» перед клиентами.
Условия, разумеется, мы вам предложим достойные, продолжал Орлов, как будто читая мои мысли. Зарплата, социальный пакет, возможности для профессионального роста все это будет на уровне, который, я думаю, вас устроит. Плюс доступ к уникальным данным и возможность работать над задачами, аналогов которым вы не найдете ни в одной другой организации. Но есть и обратная сторона медали.
Он сделал паузу, и его взгляд снова стал серьезным.
Работа у нас связана с определенными ограничениями. В первую очередь, это строжайшая секретность. О том, чем вы будете заниматься, не должен знать никто ни ваши родные, ни друзья, ни бывшие коллеги. Вы подпишете соответствующие документы о неразглашении, и нарушение этих обязательств будет иметь очень серьезные последствия. Вы готовы к этому?
Я задумался.
Секретность Это означало, что я не смогу поделиться с Машей (если мы когда-нибудь снова будем вместе) тем, что происходит в моей жизни. Не смогу рассказать родителям о своей новой, интересной работе. Придется что-то выдумывать, изворачиваться. Это было неприятно. Но с другой стороны, а много ли я рассказывал им о своей нынешней работе в «ДатаСтрим Солюшнс»? Так, общие фразы. Да и кому, по большому счету, интересны подробности отладки чужих баз данных?
Я понимаю, кивнул я. Думаю, я готов.
Хорошо, Орлов удовлетворенно кивнул. Второй момент. Работа у нас не всегда нормированная. Иногда приходится задерживаться, работать по выходным, если того требует ситуация. Мы здесь, Алексей, не просто «отсиживаем» рабочее время. Мы действительно горим своим делом. И ждем того же от наших сотрудников.
«Горим своим делом». Вот это было то, чего мне так не хватало!
Энтузиазм, увлеченность, работа не за страх, а за совесть. Да я был готов