он бы тут же предложил создать совместное предприятие по «монетизации аномальных явлений» и начал бы искать инвесторов под «проект по предсказанию землетрясений с помощью нейросетей и кошачьего мурлыканья». Оставался только я сам и мои мысли, которые метались в голове, как шарики в пинболе.
Чтобы хоть как-то убить время, я решил заняться тем, что всегда помогало мне отвлечься кодом.
Не тем унылым кодом для очередной фирмы товаров для офиса, который ждал меня завтра (если я вообще до него доберусь), а своим собственным, домашним проектом. Я уже давно вынашивал идею создать небольшую программу для анализа больших текстовых массивов что-то вроде умного поисковика, который мог бы не просто находить ключевые слова, но и улавливать скрытые смыслы, выявлять неочевидные связи между разными документами, строить семантические карты. Это была такая «игрушка для ума», чистое творчество, без всяких ТЗ и дедлайнов.
Я погрузился в работу, и на какое-то время это действительно помогло.
Сложные алгоритмы, хитроумные структуры данных, отладка кода все это требовало полной концентрации и не оставляло места для посторонних мыслей. Я возился с программой часа два или три, добился какого-то промежуточного результата, почувствовал легкое удовлетворение от проделанной работы. Но стоило мне закрыть среду разработки, как мысли о завтрашней встрече снова навалились со всей силой.
Я попытался представить себе этих людей из «ГГЭСЗ».
Кто они? Ученые? Военные? Сотрудники каких-то спецслужб? И что им от меня нужно? Неужели мой скромный анализ каких-то геофизических данных действительно мог представлять для них «значительный научный интерес»? Или это все какая-то сложная игра, прикрытие для чего-то другого?
Я снова открыл свой отчет, тот самый, который так впечатлил Игоря Валентиновича.
Пробежался глазами по графикам, по своим выводам. Да, там были аномалии. Да, были странные корреляции. Но я же не сделал никаких сенсационных открытий. Я просто применил стандартные методы статистического анализа и машинного обучения к тем данным, которые мне предоставили. Любой другой толковый программист на моем месте, вероятно, пришел бы к тем же результатам. Так почему именно я? Почему такая реакция?
Может быть, дело было не столько в самом анализе, сколько в том, какие это были данные?
Если предположить, что та статья про «аномальные энергетические всплески» была не таким уж и бредом, и «ГГЭСЗ» действительно занималась изучением чего-то подобного Тогда мой отчет, который выявил в их «зашумленных» данных какие-то скрытые закономерности, мог выглядеть для них как подтверждение их собственных теорий. Или, наоборот, как нечто, что ставит под сомнение их выводы.
А что, если они просто хотят использовать меня, мои навыки, для своих целей?
Предложат хорошую зарплату, интересную работу, а на самом деле я буду просто винтиком в какой-то большой и непонятной машине, работающей над чем-то, о чем мне лучше не знать. Перспектива, честно говоря, не самая радужная. Хотя с другой стороны, а чем моя нынешняя работа в «ДатаСтрим Солюшнс» лучше? Там я тоже винтик, только в машине поменьше и гораздо более скучной.
Я поймал себя на том, что хожу по комнате из угла в угол, как зверь в клетке.
Нужно было успокоиться. Взять себя в руки. Завтра все прояснится. Или, наоборот, еще больше запутается. В любом случае, дергаться сейчас было бессмысленно.
Я решил посмотреть какой-нибудь фильм.
Что-нибудь легкое, отвлекающее. Открыл папку с фильмами на компьютере, долго перебирал файлы. Фантастика отпала сразу слишком много ассоциаций с сегодняшними мыслями. Детективы тоже не то, не хотелось еще больше загадок. Комедии почему-то не смешно. В итоге я выбрал какой-то старый черно-белый нуар, который давно собирался посмотреть. Мрачная атмосфера, роковые женщины, продажные копы, частный детектив, пытающийся распутать клубок интриг Как ни странно, это немного успокоило. По крайней мере, проблемы героев фильма казались гораздо серьезнее моих собственных.
Но даже сквозь хитросплетения сюжета нуарного детектива мысли о завтрашней встрече нет-нет да и прорывались.
Я представлял себе этот таинственный адрес на Черной речке, Игоря Валентиновича с его невозмутимым голосом, возможные вопросы, которые мне будут задавать. И чем больше я об этом думал, тем сильнее становилось ощущение, что завтрашний день это не просто очередная встреча. Это какой-то Рубикон. Перейдя который, я уже не смогу вернуться к своей прежней, размеренной и предсказуемой жизни.
И, как ни странно, эта мысль меня не столько пугала, сколько интриговала.
Да, было страшно.
Страшно неизвестности, страшно возможных последствий. Но одновременно с этим было и какое-то азартное любопытство, жажда приключений, которые так долго дремали где-то в глубине моей программистской души.
Может быть, это и есть тот самый шанс, о котором я подсознательно мечтал?
Шанс вырваться из болота рутины, заняться чем-то действительно стоящим, почувствовать себя нужным не для того, чтобы латать дыры в очередном «КанцПарке», а для чего-то большего.
Я не знал. Но очень хотел это выяснить.