Неужели так бывает? Я делаю эко, а он развлекается на стороне. Я мучаюсь от боли беременеть в моем возрасте сложнее, а он выбирает белье новой, молодой, подружке.
С тобой разведемся, давно уже не любим друг друга, презрительно произнес муж. Признай.
Давно?
К глазам медленно подступали слезы.
Ты же все в кастрюлях своих ковыряешься, не интересуешься ничем больше, насмешливо добавил он.
Я покосилась на свои руки в муке. Эти двое как раз застали меня за раскаткой теста.
Раньше я работала заведующей кондитерского цеха. Теперь у меня был свой маленький бизнес торты на заказ.
Сначала пыталась отвлечься от постоянных неудач с эко. Подзаработать денег не хватало. А затем увлеклась.
Теперь вечерами пекла на заказ. И сейчас, как раз, один такой торт делала. С апельсиновым кремом и обсыпкой шоколадной крошкой.
Зарабатывать, кстати, побольше мужа стала. Но тот все время намекал, что я только зря время трачу.
А он-то времени не терял.
Боль и обида сменились нарастающей злостью.
Хорошо, решительно кивнула я. Хочешь уйти к другой уходи.
На лице мужчины отразилось изумление. Очаровашка же недоверчиво уставилась на меня.
Надеюсь, это все? холодно поинтересовалась я.
И не дожидаясь ответа захлопнула перед ними дверь, оставив обоих на лестничной клетке.
Потом были слезы. Бессонные ночи. Развод.
Неожиданные попытки мужа вернуться. Очаровашка не умела готовить, зато умела капризничать, истерить и требовать купить шубку.
У меня все шло размеренно. Заказы, закупка ингридиентов, готовка и снова заказы.
Только эти двое нарушали уют. То один прибегал, то вторая.
Так и в этот вечер, заявилась взлохмаченная очаровашка с крохой на руках.
И пока я умилялась ни в чем не виноватому дитенку, девушка кричала на весь подъезд:
Он здесь? Он у тебя?
Понятия не имею, где твой мужчина, фыркнула я.
Попыталась закрыть дверь, но девушка не унималась.
Он здесь, я знаю! брызгала она слюной.
Лицо раскраснелось. Девушка тыкала в меня пальцем с наманикюренным ноготком. И, наконец, разозлила меня.
Да где? взвилась я. Тут? я открыла дверь пошире, показывая пустую однушку, в которой поселилась после развода. Или тут? я вышла на лестничную клетку и кивнула наверх. А, может, тут? поинтересовалась я, подходя к лестнице вниз.
Тут все и случилось.
Я полетела вниз головой по той самой лестнице.
Сама ли споткнулась или очаровашка помогла не знаю. Не помню.
Помню свой крик, боль и темноту.
А затем я пришла в себя в незнакомом доме.
Глава 2. Новый мир, новая я
Резко вздохнула воздуха не хватало. Руки подрагивали, в груди болело. Нет, не так, по солнечному сплетению расползалась, ворочалась жуткая боль. Перед глазами все расплывалось.
Сначала я решила, что попала в больницу. Падение с лестницы не хухры-мухры. Хорошо, что выжила. Перед глазами все еще стоял размытый туман. Я пошевелила руками, ногами больно, но вроде в порядке.
Но когда зрение прояснилось, я поняла, что это обычный дом. Правда в комнате, где я очнулась, почти ничего не было. Кровать, небольшой столик рядом. Шкаф для одежды. Да
и все в общем. Еще большое зеркало у двери, но своего отражения я не видела. Да и не пыталась.
Представляю, что там отразится. Взлохмаченная, осунувшаяся я.
На столике стояла чашка с недопитым чаем. Внутри плавал лимончик.
Нещадно хотелось пить.
Я схватила чашку, удивляясь, какие худые у меня руки. Ручки даже. И собираясь хоть как-то утолить жажду. Но тут же остановилась. Сначала рука дернулась. А потом я поняла, что чай странно пахнет. За ароматом лимона почти не слышно, но я различила горьковатые ноты.
Отставила чашку. Подумала. И отодвинула еще подальше. Разбираться, что не так, не хотелось.
Как и замечать, что руки у меня какие-то не мои!
Я покосилась на худые, изящные пальчики девушки, которая ими ничего крупнее чашки чая не держала. Пошевелила. Пальчики послушались.
У меня определенно были руки двадцатилетней девушки, вместо моих, принадлежащих сорокапятилетней женщине.
Не просто женщине, а кондитеру пятого разряда. Пол жизни я таскала мешки с мукой, сахаром и горячие кастрюли растопленного шоколада. Конечно, мои руки были крепкими, сильными. Но и кожа выдавала возраст.
А теперь я смотрела на совершенно другие руки. Аккуратные ноготочки, длинные тонкие пальчики, против моих, огрубевших от работы. Моих, которых никакие крема не спасали.
И откуда они у меня взялись? Такие руки. Какое-то новомодное омолаживающее лекарство?
Нет. Чушь. Я головой ударилась.
Боль в груди вроде унялась, оставив едва заметные, давящие ощущения. Но жить можно. В голове уже прояснилось. Я села на кровати, откидывая одеяло. И обомлела.
Меня кто-то переодел. Потому как с лестницы я летела в домашнем халатике. А сейчас оказалась в ночной сорочке с рюшами. Сроду такие не носила.
А еще рюши приятно топорщились, выдавая увесистую грудь.
Я резко замотала головой.
Ну какая грудь? Это, наверное, меня забинтовали. Тем более болит так. Сломала что-то.
Я неуклюже встала, касаясь босыми ногами холодного пола. Растерянно отметила про себя, что и росточку во мне поубавилось. Сорочка оказалась просторной, длинной. Ткань собиралась тысячей складок, превращая меня в своеобразный торшер.