Обувайте, протянула присевшая на бетонный барьерчик Маша свои ботинки.
Внешне они выглядели не меньше, чем кроссовки Эразма. Сорок седьмой размер как минимум. Сверху под рукой они ощущались деревянными. Внутри мягкими и теплыми. И еще сырыми. Санька скосил глаза на ступни Маши. Белые носки на них были усеяны серыми пятнами пота. Они лениво раскачивались над асфальтом.
Ну как? спросила она, когда Санька из ходячего человека превратился в самокат. Не жмут?
Нет, покачиваясь, ответил он. Земля чего-то сильней завращалась. Это не землетрясение?
Она посмотрела на его пальцы, цепко держащиеся за ствол туи, и посоветовала этим пальцам:
Вы легонечно. Без скорости. Когда хотите оттолкнуться, наклоняйте конек. И под углом к направлению движения. Как на льду.
Рука неохотно отпустила шершавый ствол. И тут же ступни в ботинках скривились. Теперь их внешняя часть была выше внутренней. Между линиями роликов образовался домик с угловатой крышей.
Колесики подровняйте, потребовала Маша.
Он подумал, что ей стало жаль своих ботинок, и недовольно выпрямил ступни. Боль в ахилловом сухожилии тут же исчезла, но мир сразу поплыл на него. Наверное, набережная имела здесь наклон к берегу, и он, подчиняясь законам физики, медленно поехал к серой полосе прибрежной гальки.
Возьмите налокотники! крикнула в спину Маша. Вы безопасность нарушаете!
Нало Что? боясь обернуться, спросил Санька. А как того тормознуть?
Ноги оказались находчивее головы. Они снова сложились в домик, и галька перестала ехать на Саньку. Мир стал заметно лучше, но ахиллово сухожилие у пятки имело свое мнение. Оно снова заныло.
Обернувшись, Санька с удивлением увидел, что отъехал уже метров на тридцать, и Маша из крупной, длинноногой девицы превратилась в девочку-первоклассницу.
По ступенькам, ведущим на роллерный кусок набережной, с постукиваниями, какие бывают только у поезда на стыках рельс, съезжал загорелый парень в бейсболке синего цвета. Ее козырек смотрел в спину парня, и надписи не было видно. Майка и джинсовые шорты с соплями бахромы тоже резали глаза синим цветом. Когда до асфальта осталось четыре ступеньки, он оттолкнулся и, не разжимая ног, изобразил в полете ножнички. Оранжевые ботинки несколько раз туда-сюда рассекли воздух. Снизу они выглядели челюстями старика, у которого вырвали половину зубов.
«Четыре колеса», ожег себя наблюдением Санька и невольно выпрямил ступни.
Законы физики тут же напомнили о себе. Синий парень, сидящая на барьерчике Маша, зеленая стена туй за ее спиной тут же поплыли от Саньки. Набережная не хотела ему помогать. Она была явно на стороне
долгого висения вытянулись и выглядели шнурками. А сама майка на животе казалась чехлом, наброшенным на огромный арбуз. На ногах хозяина квартиры синело что-то мятое и престарелое. Этим трикотажным трико было как минимум двадцать лет.
Это я парня знакомого ищу значит. Он это роллер. На коньках, ну, типа на колесиках бегает
Мужик молчал, со стахановским трудолюбием двигая челюстями. Почудилось, что он сжевал все произнесенные Санькой слова и даже не подавился.
Его Ковбоем зовут. Загорелый такой. У него ботинки оранжевые
У нас все загорелые, перестав жевать, объявил мужик, посмотрел на грязные Санькины носки и, резко перестав жевать, захлопнул дверь.
Забег был проигран. Сто призовых очков достались не Саньке.
СБЫВШЕЕСЯ ПРЕДСКАЗАНИЕ
А вот и Башлыков, почему-то назвал его по фамилии Андрей, вставший с чемоданов, и Санька машинально поздоровался, хотя еще не увидел ни одного чужого в номере.
Просто в воздухе висело что-то холодное, отделяющее людей друг от друга невидимыми барьерами.
Подчиняясь кивку Андрея, Санька сделал еще два шага влево, и глаза снова натолкнулись на синий цвет. Полчаса назад он гнался за джинсовой синевой, сейчас у окна стоял человек в милицейской синеве. На погончиках его рубашки хлебными крошками лежали три звездочки, а крупное крестьянское лицо было на удивление кислым.
Познакомьтесь, предложил Андрей. Это участковый Вот
Старший лейтенант дополнять его речь своей фамилией не стал. На вошедшего он смотрел так же, как и на всех других, со снисходительностью представителя власти на неразумных обывателей. К тому же обыватели оказались с московской пропиской, и снисходительность как на дрожжах стала набухать и вот-вот могла перейти в явное презрение.
Башлыков ваш коллега, не замечая этого перехода, объявил Андрей. И в вашем же звании
Участковый посмотрел на плечи Саньки. Они были серыми от пота и вовсе не выглядели плечами, на которых могли бы лежать милицейские звездочки.
Он, правда, уволился, нехотя продолжил Андрей и тут же постарался ослабить впечатление от этого факта: Недавно. Совсем недавно.
Это к делу не относится, подал голос участковый.
Он оказался у него еще грубее лица.
А что случилось? спросил Санька всех сразу.
Я все-таки решил вызвать следователя, пояснил Андрей. Ты ж до обеда не появился. И потом эти следы. И кровь.
Следователи вашим делом заниматься не будут, вставил участковый. Нет факта преступления.
А кровь?! подпрыгнул с кровати Игорек.