Педагогическая литература, живая, современная и обширная, вырывает воспитателя из его замкнутой, усыпительной сферы, вводит его в благородный круг мыслителей, посвятивших всю свою жизнь делу воспитания. Воспитатель, стоящий в уровень с современным ходом воспитания, чувствует себя живым, деятельным членом великого организма, борющегося с невежеством и пороками человечества, посредником между всем, что было благородного и высокого в прошедшей истории людей, и поколением новым, хранителем святых заветов людей, боровшихся за истину и за благо. Он чувствует себя живым звеном между прошедшим и будущим, могучим ратоборцем истины и добра и сознает, что его дело, скромное по наружности, одно из величайших дел истории, что на этом деле зиждутся царства и им живут целые поколения. Он видит, что вопросы относительно его деятельности, рождающиеся в его мыслях, на которые пустая и суетная
толпа, исчезающая без следа со всем своим треском и фейерверочным огнем, обращает мало внимания, занимают зато тысячи благороднейших умов, постигших глубоко всю важность воспитания
Ушинский К. Д. О пользе педагогической литературы // Избр. пед. соч.: В 2 т. Т. 1. М, 1976. С. 16, 18, 2122, 2526
Присоедините к десяткам тысяч уморенных детей сотни тысяч переживших младенческий возраст, но слабеньких, тщедушных и затем миллионы доживающих до зрелых лет, но далеко не с тем крепким телосложением, какое им следовало бы иметь, и вы получите некоторое понятие о том вреде, который наносят своему потомству родители, не знающие законов жизни. Подумайте только, что диететика, которой подвергают детей, ежечасно влияет на их организм и нравственность, ко вреду или ко благу всей их последующей жизни, что из 20 способов, применяемых к делу, едва ли найдется один правильный, и вы убедитесь в громадном вреде от повсеместно принятой, бессмысленной, рискованной системы воспитания Имея обо всем самые путаные понятия, родители говорят, что такое зло постигло их детей без причины или от сверхъестественных причин. Ничуть не бывало; в некоторых случаях, несомненно, есть причины наследственные; в других же, и притом гораздо более многочисленных, начало зла кроется в бестолковом воспитании. Всего чаще ответственность за недуги детей, за их тщедушность, слабость, за их страдания всецело падает на родителей; на них лежит прямая обязанность ежеминутно наблюдать за жизнью своего потомства, но они, с непростительной беспечностью, пренебрегли изучением тех жизненных процессов, на которые сами оказывают постоянное влияние своими приказаниями и запрещениями. Полнейшие невежды относительно самых простых физиологических законов, они из года в год подтачивали организм своих детей и таким образом сделались причиной болезней и преждевременной смерти не только этих детей, но и целого поколения.
Мы встретим точно такое же невежество родителей и такие же пагубные последствия от него, когда перейдем от физического воспитания к нравственному. Посмотрите на молодую мать и послушайте, какие законы она предписывает в детской Посмотрите, как эта молодая, с не вполне еще сложившимся характером женщина выполняет возложенную на нее обязанность; не понимая вовсе тех явлений, которые совершаются на ее глазах, она берется за дело, нелегкое даже для тех, кто обладает большими познаниями и опытностью, чем она. Никогда ничего не слыхав о свойствах душевных движений, о порядке их развития, об их назначении, она не знает, где кончается польза и где начинается вред. Она вообразила себе, что такие-то чувства положительно дурны что совершенно неверно, а другие безусловно хороши чего также нельзя сказать; затем, не имея ни малейшего понятия о строении организма, с которым ей приходится иметь дело, она теряется и не знает, как обращаться с ним. Есть ли после этого возможность избежать тех пагубных последствий, свидетелями которых мы бываем на каждом шагу? Недостаток сведений по части умственных явлений с их причинами и последствиями делает вмешательство молодой, неопытной матери в воспитание ребенка гораздо более вредным, чем вполне пассивное отношение ее к этому вопросу. Постоянно противодействуя то тому, то другому проявлению жизненной силы в ребенке, иногда совершенно нормальному и благотворному, она лишает его удовольствий и пользы, портит как его характер, так и собственный и отчуждает его от себя; желая заставить ребенка исполнить то, что, по ее понятию, необходимо нужно, она прибегает то к угрозам, то к ласкам или
подаркам с целью закупить его или же возбуждает в нем желание произвести приятное впечатление на посторонних. Молодая мать совсем забывает, что внутренние побуждения ребенка могут в это самое время находиться в совершенном противоречии с наружным его поведением; но ей и дела нет до того, лишь бы ребенок вполне удовлетворял внешним условиям приличия; таким образом, она сама развивает в нем двуличность, страх и эгоизм вместо хороших чувств. Настаивая на том, чтобы дитя всегда говорило правду, она первая подает ему пример противного, когда угрожает ему наказаниями и не приводит их в исполнение. Молодая мать ежедневно твердит детям, что они сами должны смотреть за собой, а между тем, появляясь на короткое время в детской, она сердится и кричит на детей за такие поступки, которые вовсе того не заслуживают Находясь, таким образом, без всякой теоретической поддержки и не обладая способностью руководить своими собственными поступками на основании наблюдений над умственным процессом, происходящим в детях, молодая мать теряет всякий авторитет в своем маленьком царстве: все ее распоряжения порывисты, непоследовательны, иногда прямо вредны и были бы даже пагубны, если бы в природе не существовало неудержимого стремления каждого развивающегося ума покорить себе все более слабые влияния