Знания не прямо действуют на чувства, они из разных, так сказать, материй сотканы. Но есть между ними вера она и чувство, она и знание, она и волнение по поводу знания. Вера своего рода трансформатор, преобразующий умственную энергию в душевную и обратно, потому что она относится и к области чувств, и к области информации. Верю или не верю вот пресс разума на чувства, другого нет. Оттого что разум действует на чувства не прямо, а через веру, возникают расхождения: можно не знать, но верить, а можно знать, но не верить. Но где нет способности верить, знания не становятся убеждениями. Ум и сердце лед и пламень, их не соединить, если нет передаточного механизма. Как только этот механизм разваливается, как только человек теряет веру в свои знания, в правду, в жизнь, он становится бессильным и сразу появляется необходимость в принуждении внутреннем или внешнем. Это знает каждый учитель, каждый руководитель предприятия, каждый, кому хоть раз в жизни приходилось побуждать к труду другого человека или хотя бы себя самого. Руководить это прежде всего укреплять веру в успех.
Вера совершенно необходима человеку там, где есть противоречия. Поэтому она и не дается легко, а требует постоянной затраты душевной энергии. Она сама есть непрерывный труд. И мы должны научить маленького человека трудом души поддерживать свою веру в людей, в правду, в жизнь, в добро, не впадать в безверие, не падать духом.
Есть родители, которые чуть ли не с колыбели стараются не упустить случая сказать сыну: «Видишь, как дурно люди поступают? Видишь, какие негодяи? Видишь, что творится?» Это называется «говорить ребенку всю правду». Но в понятие правды входит и борьба за нее, а ребенку такая борьба не всегда по силам. Говоря всю правду, мы обманываем детей. Когда правда на уровне разговора, то дети вырастают невыносимыми у них в голове полный хаос, соединенный с самомнением (им кажется, будто они выше других, будто они знают правду).
Как надо не любить своего ребенка, не чувствовать его души, чтобы хоть словом, хоть движением поколебать слабую еще веру в красоту мира, в добро! Родители не могут скрывать зло мира, они и не вправе, разумеется, представлять зло как добро; они могут лишь одно: быть источниками добра, доброго взгляда на людей. Насколько это им удастся, настолько и дети будут добрыми. Чем больше зла окружает детей, тем больше душевных сил приходится тратить, чтобы противопоставить ему добро и веру в добро.
Подрастающий человек обычно идеализирует жизнь, и почти наверняка его вера в добро пошатнется в юности. Что ж, не бывает так: прожил жизнь и не чихнул. Даже зубы прорезываются с болью, и духовное развитие не может быть безболезненным. Но чем лучше питали человека в детстве добром и красотой, чем больше вокруг него ценили правду и труд, тем крепче будет его нравственное здоровье и тем легче справится он с юношеским кризисом. Вера в добро со временем укрепится в нем и станет основой мировоззрения.
Я иду с пятилетним мальчиком, и он говорит мне о любимом своем старшем брате:
А может быть, мы сейчас встретим его!
Я знаю, что это невозможно, и говорю мальчику:
Нет, он не встретится, он дома.
Мальчик останавливается и смотрит на меня с изумлением. Он ораторски протягивает руку ладошкой вверх и трясет ею, объясняя мне, глупому взрослому человеку, такую простую вещь:
Ну я же сказал «мо-ожет быть»!
Так стыдно, когда вспомню. У малыша надежда, а я сказал: не надейся. Мы не всегда в состоянии помочь нашим детям. Не на все их вопросы сразу ответишь, и не можем мы пойти работать вместо выросшего сына или пойти вместо него в армию. Точно так же не можем мы пройти вместо него трудный путь духовного развития. Наследством, которое мы ему оставляем, пусть распорядится сам; но все-таки мы оставим ему это наследство, снабдим его в дорогу главным верой в добро
Пушкинская баба из «Бориса Годунова», качая младенца, приговаривает:
Соловейчик С. Л. «Агу» и «бука»: Педагогические размышления // Новый мир. 1985. 3. С. 184191
1) Постоянный образец добродетелей.
2) Своевременное и разумное наставление и упражнение.
3) Умеренная дисциплина.
Здесь я не могу воздержаться от того, чтобы не выразить сурового порицания обезьяньей или ослиной любви со стороны некоторых родителей по отношению к детям. Закрывая на все глаза, такие родители позволяют детям расти без всякой дисциплины и без всякого наказания. В таких случаях детям разрешается совершать какой угодно негодный поступок, бегать туда и сюда, кричать, вопить, без причины плакать, грубо отвечать старшим, приходить в гнев, показывать язык, позволять себе какое угодно своеволие все это родители терпят и извиняют. «Ребенок! говорят они. Не нужно его раздражать. Он еще этого не понимает». Но ты сам глупый ребенок! Если ты замечаешь у ребенка недостаток понимания, то почему не пробуждаешь его? Ведь не для того он рожден, чтобы остаться теленком или осленком, но чтобы стать разумным существом.