Стонущего сержанта расположили возле свежего пня, тащить пришлось всем троим, ноги у парня от страха не слушались напрочь.
Рыбак, кочерыжку в зубы ему и руку держи, Ленка на ноги садись и отвернись, хоть ты и блядь, но баба все же, блеванешь еще или в обморок. И ты, неудачник, отвернись, смотри на природу, как птички поют.
На ветке далекой сосны кто-то сурово каркнул, не предвещая ничего хорошего.
Блондинка уселась на ноги и уперлась сержанту в колени. В голове метались верные мысли, операция серьезная, надо сначала кожу и мясо срезать, сосуды перевязать, потом кость отделять чуть выше. Рубить точно нельзя, кости лучевые хрупкие, осколки будут. Пилить надо, а потом культю кожей завернуть и дренаж вставить.
Лена давно привыкла скрывать мысли и вслух сказала совсем не то, Егерюш, котик, на топор тоже спирта плесни, а так, у меня если что в рюкзаке костюм медсестры есть и клизма.
Да чтоб меня кусок пизды жизни учил, сука, еще раз сумничаешь зубы не выбью, Артуру обещал морду не портить, но ребра опять сломаю. Забыла, как месяц лежа на спине работала. Мы в Чечне Хохлу ногу после мины так обработали, он через полгода на байке рассекал.
Не сердись, заинька, просто страшно мне, очень.
Сказал не умничай, видел я твои познания в медицине. Коля, я тебе сейчас новость скажу, чтобы ты о руке не думал. Лора твоя не совсем учительница. Из этих она, и после свадьбы вашей в «Райских птицах» на полставки пашет. Сегодня ехать тоже должна была, но из-за тебя Артур не взял, а в сауну к чебурекам отправил. Короче, если в анал не дает теперь смело бери, и друзей приглашай, если че.
Сержант хрюкнул непонимающе и пьяно заулыбался.
Все, пациент к операции готов, как юный пионер.
Егерь основательно приложился к коньяку, поднял топор двумя руками, крякнул и одним движением отсек кисть с приличным запасом. Сержант замычал, задергал ногами. Ленка, держащая его за колени, напряглась, как наездница необъезженной лошади. Кровяной бурунчик сделал несколько брызг и иссяк. Водитель щедро облил срез перекисью, ловко перемотал эластичным бинтом. Сержант, наконец, выплюнул кочерыжку, вставленную вдоль, в самое горло, взбрыкнулся и завыл протяжно.
Воздушный шарфик, которым Лена старательно обмотала грудь, слетел, хирург, покосился на соски, торчащие как спелые желуди, и не удержался от замечания:
Ты че, шлюха, возбудилась что ли, от вида крови что ли? А ну сейчас проверю.
Егерь рывком поднял девку на ноги, заломил руку за спину, задрал юбку и отбросил в сторону разорванные трусики. Рука бесцеремонно пошарила между раздвинутых ног, шлюха вздрогнула, закусила губу, резко выгнулась, сжимая бедра. Мужик брезгливо осмотрел мокрую ладонь, вытер об юбку и отпустил мелко подрагивающую тушку, которую земля не держала.
Ой, Егерюшка, котик, спасибо,
кончила так, как будто в космос, звезды увидела. И, иди ко мне, приятное сделаю.
Егерь смачно плюнул на лежащую девку и выругался.
Вот же тупая тварь, тут зомби, тут хана всему, мы жизнь человеку спасаем, а у нее только ебля.
Ничуть обидевшись на презрение и привычные оскорбления, Ленка кивнула в сторону оставленной базы:
Гости, зайчик, Сюзанна нас догнала, присоединиться решила. Егерь резко развернулся, перехватывая топор.
По дороге ковыляла королева анала, подволакивая ногу в одной туфле. Разглядев машину, она заметно оживилась, пасть, совсем не похожую на белоснежные зубки, выдала довольное урчание. Егерь перехватил топор и осторожно пошел навстречу, наконец, при нормальном свете рассмотрел лицо и жуткие глаза. Мертвые, рыбьи, как у акулы, способной только убивать, рвать и кромсать. Мраморная кожа, за которой Сюзанна следила за как зеницей ока, обвисла землистыми мешками, ногти заметно вытянулись и почернели.
Настырная зараза, километра три прошла. Не пользоваться тебе больше айфоном халявным, и жопа тоже больше не пригодится. Эх, хорошая была срака, рабочая.
Монстр резво скакнул, сокращая последние метры, Егерь встретил его молодецким ударом, раскроившим череп. С довольной миной человека, сделавшего доброе дело, водитель вернулся, и вытаращил глаза, как будто увидел призрака.
Сержант, мудила, что за укус на здоровой руке?
Коля поднял глаза, пьяно хихикнул, закачал культю как малого ребенка, было видно, что он где-то далеко:
Лора, милая, как ты могла. Милая, как я тебе верил, я же для тебя все, для тебя же в охрану эту пошел. Не может быть Лорачка
А ты, скотина, что, не ту руку перевязал?
Глаза рыбака забегали, он отодвинулся на всякий случай и прохрипел, Я вам что, доктор штоли. Какую этот дал, ту я и перетянул. Мое дело маленькое. Вот кисть улетела, негоже оставлять, ежу понятно, пойду в пакет склоду.
Сержант похоже на секунду пришел в себя, прервал бестолковую бредятину и, со вселенской мукой в голосе, прозвучало:
Я че, дурак, левую давать. Я левой все делаю, и пистолет, и ем, я левша. Поехали уже, где ветеринар, меня Лора ждет.
Егерь зарычал, Будут тебе щас ветеринар и Айболит и Пилюлькин
Разделывал тушу сержанта он основательно, стучал долго, наконец устал, разогнулся и закинул окровавленный топор в машину. На поляне осталось изуродованная тушка бывшего помощника и три десятка частей размером с ампутированную кисть. На залитом кровью пеньке застыла голова, удивленные глаза таращились в небо. Оглядев дело рук, Егерь не удержался, переломился пополам, и тело затряслось от приступа кровавой рвоты.