Да, теперь в Швеции, Упсале, все будет по-другому. Он возвращается домой признанным ученым, с европейским именем!
За это время он «написал больше, открыл больше, чем кто-нибудь другой до него за всю свою жизнь». У него вся жизнь впереди. Ему тридцать один год, его ждет любимая девушка, ждет счастье и работа, работа
Надо во многом дополнить «Систему природы» и другие сочинения. Каждое из них необходимо снова и снова пересмотреть. Уже есть новые мысли, новые факты. Он будет поддерживать переписку с заграничными друзьями создаст свою школу из молодежи. Какое счастье иметь учеников, чтобы и они в своих трудах проводили предложенные им реформы. Будут ли у него последователи? Конечно, будут.
Вероятно, что-нибудь найдется для него в Упсальском университете: у него диплом в кармане, столько печатных трудов! Что теперь Розен? Его происки ничего не будут стоить, если он и начнет их снова. На первое время есть некоторые сбережения, а там там все устроится хорошо; с ним будет не только ботаника, но и Сара-Лиза
Довольный и гордый собой, Линнеус спешил на родину, к невесте, к отцу и друзьям.
Глава IV Реформы в науке
Нить Ариадны
Стояла уже глубокая осень Северное море встретило небольшое парусное судно неприветливо, как и всех, впрочем, в эту пору. Бури, яростный ветер сильно потрепали его. Наконец, поврежденное, нуждавшееся в ремонте, оно пристало к шведским берегам.
Усталый, но счастливый возвращением Линнеус поспешил в Стенброхульт повидаться с отцом. Рассказать ему обо всем, передохнуть в родном доме и приняться за устройство дел.
Пока он занят этим, расскажем подробнее, в чем состояла реформа, которую он хотел провести в науке.
Когда-то на берегу острова Крита стоял, по поверьям древних афинян, огромный мрачный дворец Лабиринт, построенный знаменитым греческим архитектором Дедалом. Тот, кто входил в него, без конца кружил по бесчисленным залам и переходам и никогда уже не мог выбраться на белый свет. Запутанный план дворца неизбежно приводил несчастного к центру, где жил людоед Минотавр, чудовище с головой быка.
Критский царь, победив афинян в войне, наложил на них жестокую дань. Каждые девять лет они должны были выбирать семь девушек, самых прекрасных, и семь юношей, самых сильных, и привозить на остров Крит в жертву чудовищу.
Тогда афинский царь, юный Тезей, сказал:
Я отправлюсь вместе с другими, убью Минотавра и навсегда освобожу свой народ от страшной дани.
Его мужество, красота и отвага пленили красавицу Ариадну, дочь критского царя, и она придумала средство спасения. Ариадна пришла к Лабиринту и стала у входа в то время, как прибыли обреченные на гибель молодые люди.
Возьми клубок ниток, шепнула она Тезею и научила, как закрепить конец нити у входа.
Обрадованный Тезей, идя запутанными ходами, потихоньку разматывал нить и тем отмечал свой путь. Так добрался он до Минотавра и в жестоком поединке убил его, а потом при помощи спасительной нити Ариадны вышел сам и вывел всю группу из Лабиринта.
С тех нор люди называют Ариадниной нитью то, что помогает разобраться в запутанных вопросах и обстоятельствах.
Ботанике тоже потребовалась своя Ариаднина нить для выхода из лабиринта накопившихся фактов.
«Система это Ариаднина нить ботаники, без нее дело превращается в хаос», так образно определил Линнеус назревшую в ботанике необходимость привести свое хозяйство в порядок.
В XVIII столетии биологическая наука еще не дробилась на множество специальных отраслей, как теперь. В настоящее время даже трудно представить, как тогда натуралист мог с успехом заниматься различными областями естествознания.
Позднее объем знаний возрос до такой степени, что возникла необходимость в дроблении всех наук, в том числе биологической. Мысли о необходимости реформы зрели у Линнеуса постепенно. Одновременно возникали, вырисовывались и оттачивались соображения о том, в чем она эта реформа должна заключаться.
Удивительно, что юношей он уже давал себе отчет о положении в науке. Сумел охватить взглядом общую картину и разобраться в ней, выяснить основные недуги ботаники, зоологии и минералогии. Нет ключа для распознавания растений, а следовательно для разделения их на группы. Его надо найти.
Нет точного языка у ботаников, а значит, и в описании растений. Нужно создать его! К этим выводам он пришел еще студентом. И тогда же, при составлении «Лапландской флоры», попробовал свой собственный ключ, хорошо вышло!
И вот появляется «Система природы», ее отлично приняли в Голландии. За нею последовали другие работы. В этих и последующих трудах за ключ к распознаванию растений Линнеус принял тычинки и пестики цветка. Пользуясь этим ключом, Линнеус разделил весь растительный мир на 24 четко отграниченных друг от друга класса:
2. Двутычинковые.
3. Трехтычинковые.
4. Четырехтычинковые.
5. Пятитычинковые.
6. Шеститычинковые.
7. Семитычинковые.
8. Восьмитычинковые.
9. Девятитычинковые.