В то время во всем мире царили два растения: чай, суперстар этой главы, и другое, менее респектабельное Papaver somniferum, или опийный мак. Британцы владели монополией на эту культуру в Индии, в то время как Китайская империя удерживала практически полную монополию на чай.
Почти двести лет Британская Ост-Индская компания поставляла опиум китайцам в обмен на чай Что ж, в накладе никто не остался. Британцы стали экспертами по наркотрафику без малейших угрызений совести, а Ост-Индская компания осталась в истории самым крупным дилером всех времен. Для китайцев это все плохо закончится, ведь с целью развить торговые отношения в 1839 году англичане начнут Первую опиумную войну (она продлится до 1842 года), в результате чего они получат доступ к новым портам в Китае и, в качестве компенсации расходов, лакомый кусочек Гонконг. И хотя британцы были довольны новыми торговыми отношениями с Китаем, они не планировали останавливаться на этом, и к 1845 году Англия решает заполучить лучшие саженцы чая, чтобы выращивать их в Индии и изучать технологию производства черного и зеленого чая.
И вот как они хотели осуществить задумку: нужно было отправить разведчика отважного человека, знающего Китай и готового на все ради секрета чая. Подходящий кандидат нашелся сам собой, и в 1848 году Роберт Форчун (18121880), известный британский ботаник, собирается в путь. Форчун работал в ботаническом саду Эдинбурга, и хотя его образование не было фундаментальным, его вскоре заметили благодаря очевидному таланту к садоводству и ботанике. О нем узнали после публикации его рассказа о первой поездке в Китай по поручению Королевского садоводческого общества «Три года странствий по северным провинциям Китая». Уже тогда он поделился некоторыми наблюдениями о чае, а из предыдущих путешествий привез несколько совершенно новых для Европы культур: кумкват цитрусовое растение с маленькими круглыми плодами, которые едят вместе с кожурой (кумкват даже назвали фортунеллой в честь Форчуна), а еще жасмин и хризантему.
Как бы описать нашего героя? Если его вообще можно назвать героем, ведь заниматься промышленным шпионажем не слишком-то красиво! Скажем так: это был джентльмен-грабитель наподобие Арсена Люпена, крадущий растения. То был целеустремленный, решительный, одержимый ботаникой человек, действовавший по убеждению в интересах родины. Можно сказать, что он отчасти даже изменил мир, опрокинув сложившийся экономический уклад, что способствовало превращению Великобритании в великую державу. Роберту Форчуну, сыну шотландских фермеров, щедро заплатили за эту поездку. Он мог бы даже сколотить состояние при такой-то фамилии . Поездка была крайне опасной, но он отправился не за наживой, а за приключениями.
Задание, за которое он без колебаний берется: поехать на юг Китая, где растут лучшие сорта чая, и набрать семян и саженцев в горах Уишань провинции Фуцзянь, а также в Желтых горах провинции Аньхой. В то время европейцам был запрещен въезд в эти регионы, и до тех пор туда сумели проникнуть лишь пара-тройка иезуитов. Форчун мог бы заплатить китайским агентам за эту услугу, но тогда он не знал бы наверняка, что доставленный чай привезен из нужных мест. Остается одно ехать самостоятельно. Впрочем, не совсем самостоятельно, так как есть одна загвоздка: местный язык. В ту пору мандаринский китайский преподавали не везде, а пиньин транскрипционное письмо еще не существовал. Значит, нужен провожатый. А лучше два. Одного он нанимает в качестве слуги и переводчика, а другого кули (то есть носильщика). Ох уж и зададут они ему жару!
надо понимать, что в то время основным видом транспорта в Китае была лодка, а гребля это еще какой труд!). Но от этих двоих толку было не много. Он описывает своего кули так: «неуклюжий, нескладный, неповоротливый здоровяк, единственное достоинство которого состояло в том, что он был из тех краев, куда мне нужно было попасть». Что касается Вана, его дружка, тот изображен как «глупый и упрямый человек, из-за которого мы чуть не попали в передрягу». Эти двое без конца ругались и прибегали к уловкам, чтобы вытянуть из хозяина побольше денег. Они постоянно допускали оплошности, но наш путешественник всякий раз улаживал неприятности, сам не понимая как. То один из них выбалтывал другим лодочникам, что везет иностранца; то второй рассказывал ему жуткие истории про пиратов и грабителей, отчего тот не мог уснуть. Тогда их лень внезапно куда-то исчезала, и они сговаривались изображать, что потерялись или их сбили с толку лодочники. Когда китайцы спрашивали, что это за человек, похожий на иностранца (он ведь не мог сам сказать: «Му name is Fortune»), им всегда отвечали: «Это господин из далеких краев за Великой стеной». Такой ответ звучал внушительно, и потому некоторые выказывали Форчуну особое почтение.
У хитроумного путешественника выход из подобных ситуаций, как правило, был один: смиренно ждать и позволить событиям идти своим чередом.
«Во всех ситуациях будьте спокойны и никогда не теряйте хладнокровия таким должен быть девиз всякого путешественника, в особенности в Китае. Это лучшее, что вы можете предпринять».