Притворяюсь в чем? не понимаю я.
Во всем.
Вы считаете, что я не знаю, фальшивая, какая-то?
Я не знаю, я и пытаюсь понять. Простите за откровенность, если я вас обидел чем-то.
Да нет, я пожимаю плечами. Просто странно. Я ничего не скрываю от вас.
Мы вчера договорились на «ты», вдруг замечает он.
Да, киваю я. Действительно. Но, я ничего не скрываю от тебя, последнее слово так сложно дается. Михаил совсем не похож на человека, которому спокойно можно говорить "ты".
Почему выбрала Артура? он чуть склоняет голову. Я понимаю, что он будет не только слушать
Маша, ты знала, что он наркоман? шепчу я.
Ань, наркоман это знаешь, тот кто в подвале одним спидозным шприцем херачит. Артур вполне разумно принимал, она примирительно поднимает руки и кивает своим словам.
Меня же будто окатывает холодной водой.
Разумно? я срываюсь на крик. Ты сбрендила?! Маша! Ты не сказала мне, что мой жених наркоман! Ты с ума сошла?! Я бы ещё за него замуж вышла!
Аня, я, она пожимает плечами но я и слышать не хочу. Я со всей дури отталкиваю сестру к стене, может быть, она даже ударилась. Мне все равно.
Отбегаю к лифту.
Что за истерика?! слышу её голос за спиной.
Иди к черту, Маша. Я тебя знать не хочу.
Что? Ань, ты что, дура?!!
Я молча сажусь в лифт и нажимаю кнопку. Не оборачиваюсь на неё. Черт, руки трусятся. Мне так плохо. Теперь от предательства двойного.
То, что она с моим женихом это ужасно, но я в какой-то своей отдаленной части души понимала, что такое может быть.
Да, Маша красивая, Маша лучше как женщина, она привлекает парней. Было бы правильно, чтобы Артур был с ней а не со мной. Это скорее я была тут третьей лишней.
Но она знала, что он опасен. Что он болен. И молчала.
Это невозможно простить. Ни за что.
Я еду домой, говорю с мамой долго и ни о чем.
Периодически, мне звонит Маша, но я сбрасываю. Мама это замечает, и только на пятый раз спрашивает.
Вы что, поссорились, девочки?
Немного. Просто у нас разные понятия о жизни.
Ну, это плохо. Вы сёстры, вы должны быть вместе. Вы должны друг другу помогать и поддерживать.
Мам, пожалуйста, я пытаюсь остановить её. Но её это только драконит.
А что я?! В чем я-то виновата.
Ты не виновата, говорю я примирительно.
Тогда почему ты говоришь со мной таким тоном?
Каким?
Таким! Ты должна позвонить сестре и помириться.
Так может не я виновата в нашей ссоре.
Какая разница, кто виноват. Вы сестры! Кто вам будет помогать когда меня не станет!
Я не знаю, что ей сказать. Если причину ссоры назвать всё. Всё провалиться, весь план и её же жизнь будет под угрозой.
В дверь звонят. Мама поднимается но я делаю знак рукой, и иду сама.
Не смотрю в глазок и сильно об этом жалею, мгновение спустя, потому как только открываю дверь, тут же собираюсь её закрыть.
Артур.
Бледный. Несчастный, кажется похудел за один день.
Анют, надо поговорить, лепечет.
Я молча прикрываю дверь, но Артур ставит свою ногу в дверной проем и не дает мне этого сделать.
О, Артур! всплескивает руками мама, которая оказывается у меня за спиной. Не можешь без нашей Ани и один день. Аня, ну что ты на пороге стоишь. Иди, налей чаю жениху.
Она делает страшные глаза и я понимаю, насколько она нервничает когда его видит.
Я плетусь на кухню, ставлю чайник и думаю, о том, что в этом мире нет места, где я не чувствую себя пленницей.
Нет, наверное есть, но я не попрошусь ночевать к Михаилу вторую ночь подряд.
Хотя и у него в плену, если б не его предложение, я бы уже спокойно рассталась с Артуром. С другой стороны, Михаил и не предложил ничего особенного, он не угрожал и не пугал.
Он только пообещал выполнить то, что вызвался сделать Артур. А я не могу забрать у родной матери надежду на выздоровление.
Слышу их смех в коридоре, и это меня бесит. Становится душно И тошно. Открываю окно. Вечерний прохладный воздух входит в комнату.
Сбежать бы из окна отсюда. Но через четвертый этаж не слезть.
Артур заходит на кухню, за ним мама, которая начинает меня отчитывать.
Ну что ты на стол не накрыла, ой хозяйка какая ты! Всему учить тебя надо!
Мама начинает хлопотать у холодильника. Я понимаю, что она достает продукты у самой стенки, почти замороженные. Те, что принес Артур пару дней назад. И она их бережет, чтобы скормить потом ему же.
Мне ничего не нужно, я не голоден. Я должен поговорить с Аней, Артур машет рукой. Выглядит совсем плохо. Будто едва стоит на ногах, осунулся, бледный, слабый.
Едва сдерживаюсь, чтобы не закатывать глаза.
Хорошо, рычу я.
Ничего он мне не сделает в моем-то доме?
Он заходит в мою комнату, я закрываю дверь и вижу как в коридоре за нами наблюдает обеспокоенная мама.
Что? поворачиваюсь я к Артуру.
Я хотел сказать: извини.
Висок начинает стучать от жуткой боли.
«Извини»? я говорю спокойно и тихо, чтобы мама не услышала. Ты меня собирался изнасиловать, ты орал ужасные вещи, ты наглотался, накололся, я не знаю чем и чуть не умер на моих глазах. И потом: «Извини»?
Ну что мне сделать? он пожимает плечами. Такая у меня проблема. Ты вообще,
урод. По жизни. Нескладная, некрасивая, безчувственная, не сексуальная, неправильная. Не то, что Маша. Мне всегда нужно пытаться кому-то быть полезной, чтобы не быть одиночкой по жизни.