Уходим, сказал Старшина. Сегодня мы своё отработали. И Петьке гостинчик оставим, неделю пировать будет.
Старатели выстроились цепью на расстоянии пяти-шести шагов друг от друга и пошагали к зарослям. Я остался на дороге. Так и должно быть. Я им никто, ответственности за меня они не несут. И вообще, сам виноват, нечего было Твисту грубить, сейчас бы уже в Загоне чай пил с Мёрзлым.
Старшина обернулся.
Что встал, Дон? Догоняй.
Я подбежал к нему и заглянул в глаза преданной собакой.
Только давай так: до Приюта мы тебя доведём, а дальше сам.
Спасибо, выдохнул я.
Ступай вперёд. Под ноги смотри, тут коряг полно. И не забывай оглядываться.
Я пристроился в спину к Прохору. Руки дёргались, искали оружие. Язычники рванули куда-то в эту сторону. Вряд ли они устроили засаду, гибель двух товарищей послужила им хорошим примером, но могли быть другие. Когда пробирались через заросли, я вертел головой, выглядывал меж сплетения веток знакомые контуры тварей, прислушивался к интуиции. Интуиция молчала, исчезла вместе с нанограндами.
Через час выбрались на грунтовую дорогу. Обычная двухколейка, ненакатанная, неизбитая. Она шла под углом к шоссе, постепенно забирая к востоку. Где-то недалеко должна быть речка. По лесу растекался шум падающей воды. Неплохо бы устроить привал, перекусить. Я не ел четыре дня.
Но вместо реки мы вышли к запруде. Щебёночная насыпка когда-то полностью перекрывала русло, однако водослив не работал, и вода пробила ток ближе к противоположному берегу. Оттуда и доносился шум водопада. По центру насыпи стояла коробка монолита. Окон нет, только на третьем этаже под самой крышей широкие круглые отверстия. Первоначально они служили то ли декорацией, то ли вентиляцией, но в связи с новыми реалиями их перепрофилировали в бойницы. Удобно осматривать окрестности и отбивать атаки врагов. Вход, очевидно, находился с другой стороны, и чтобы пройти к нему, нужно было обойти монолит по узкому проходу между стеной и краем насыпи. Если сделать это без разрешения тех, кто находится внутри, то велик шанс получить сверху камнем или поленом, а то и пулю.
Перед запрудой был вкопан столб, к нему прибит дощатый щит:
«Приют старателя. Законы Загона здесь не действуют».
Глава 9
шагов пришлось идти под прицелом винтовки. Неприятное ощущение. Впрочем, кроме меня никто не обратил на это внимания, хотя не понимаю, как можно не обращать внимания на подобные вещи.
Минут через пять из окна выглянул пожилой мужчина. Он подслеповато щурился, пытаясь разобрать, кто перед ним, потом хлопнул себя по лбу:
Старшина!
А ты кого ждал, Демидыч? усмехнулся глава артели.
Да бес тебя разберёт. Вас же четверо всегда было, а тут считаю: раз, два, три, четыре, пять Тьфу, ошибся что ли? Опять по новому: раз, два
Не ошибся ты, остановил его Старшина. Верно сосчитал. Но пятый не наш. На дороге подобрали.
Не ваш? Чей же?
Загонщик.
О как. И чёго загонщику в Приюте понадобилось? Нам чужаки без надобности.
Ну ты особо-то не привередничай. Я, к примеру, тоже загонщик, и что?
Ты старатель, на всех Территориях отметиться успел. Да и знаю я тебя с Разворота. А этого не знаю. Ты чьих будешь, клетчатый?
Чьих Как будто собаку окликнул. Сейчас ещё свистнет, подзывая Но не в моём положении привередничать.
Из Загона, зовут Дон.
Дон? Как речку что ли? Или этот, который с бабами. Имя у него такое интересное, не наше.
Да назови как угодно, только впусти, накорми и спать уложи. И в баньку бы неплохо.
О как, снова дёрнул головой смотритель. Ты б ещё к лесу задом меня повернул.
Задом это не ко мне.
Ну, заходи, коли так.
Старшина, слушая нас, ухмылялся в бороду. Потом хлопнул меня по плечу и первым поднялся на насыпь.
Гуськом мы обошли монолит. Проход был настолько узок, что идти приходилось, прижимаясь к стене. Я глянул вниз. Не то, чтобы высоко, метров семь-восемь, но если свалишься, мало не покажется. Русло внизу было завалено корягами, камнями, наверняка многие из них падали на головы тех, кто не смог договориться со смотрителем Приюта.
По другую сторону насыпи в озеро вдавался пирс, в конце были причалены три лодки. Ещё одна медленно шла от берега к берегу, двое рыбаков проверяли сеть.
Входа в монолит как такового не существовало, его давно заложили кирпичом, но была приставная лестница, которая вела к пробитому на уровне второго этажа отверстию. При необходимости лестницу можно было втянуть внутрь. Поднявшись, я подумал, что попал в дешёвый трактир позапрошлого века. Четыре неуклюжих стола, один был занят компанией суровых мужчин. Судя по экипировке тоже старатели. У стены напротив некое сооружение, напоминающее барную стойку, справа холщёвая ширма. Вместо лампочек жировые свечи, вонючие как помойная яма.
Старшина заговорил с кем-то. Похоже, все тут друг друга знали. Артельщики прошли к свободному столу, я встал возле стойки. Спасибо мужикам, что довели до безопасного места, дальше сам. Но что делать, честно говоря, не знал. Я реально здесь чужой. Для начала неплохо было бы перекусить, потом осмотреться, переговорить со смотрителем, найти попутчиков до Загона.