Во сколько ты заканчиваешь? поинтересовался Алексей вместо ответа на ее вопрос.
Юля снова машинально посмотрела на часы. Без двух минут три. Ира уже должна была появиться, но похоже, опаздывала. Или просто забила.
Магазин работает до девяти, ответила она со вздохом. И зачем-то добавила: Меня должны были сменить в три, но, видимо, что-то не сложилось.
Значит, в девять? уточнил Алексей, беря наугад одну из пенок и разглядывая ее, как будто крайне заинтересовался. Отлично, буду ждать тебя у магазина в девять. Можем сходить в кино, а потом на пиццу. Ты любишь пиццу, Юля?
Не думаю, что у меня получится, попыталась отказаться та.
Да ты не бойся, я угощаю. И да, это не будет значить, что
ты мне что-то должна. Это просто кино и ужин. Мне не в напряг.
Даешь понять, что при деньгах? не удержалась Юля, забыв о том, что с покупателями нельзя общаться на «ты».
Он картинно задрал нос, чем вызвал искреннюю улыбку.
Не без этого. Можем потом по городу покататься. Когда пробки на проспекте заканчиваются, по нему, знаешь, как можно разогнаться? Кажется, вот-вот взлетишь.
Боюсь, полеты на мотоцикле меня не интересуют, нервно усмехнулась Юля, одновременно испытывая страх и восторг. Точно, как на американских горках.
С ней редко столь настойчиво заигрывали. Пожалуй, она не могла припомнить ни одного подобного случая за последние два года. Это было приятно, но вместе с тем рождало кучу вопросов. Что нужно этому парню? Чего он привязался? Она ведь не Ирка, чтобы быть от нее в таком восторге
А что тебя интересует? тут же зацепился за ее фразу Алексей, поставив на полку одну пенку и взяв другую. Можем сходить в боулинг. Давай, Юленька, подскажи, чем мне тебя завлечь?
А зачем тебе меня завлекать? тут же снова напряглась она.
Алексей уже начал снова говорить что-то о том, как она ему понравилась, но Юля отвлеклась на завибрировавший в заднем кармане джинсов смартфон. На экране высвечивались фотография и имя Иры. Наверняка звонит сказать, что никак не может выйти на работу.
Извини, бросила она Алексею, проводя пальцем по экрану, чтобы разблокировать его. И где тебя черти носят? раздраженно спросила она в трубку.
Трубка помолчала, а потом неожиданно заговорила мужским голосом:
Это Юлия?
Сердце вновь забилось быстрее, а рука почему-то мигом вспотела.
Да. А вы кто?
Капитан Соболев, я из полиции. Полагаю, вы знакомы с владелицей этого номера Ириной Рязановой?
Да, снова настороженно отозвался Юля, чувствуя, как неприятно потянуло и заныло в животе. Она моя подруга. С ней что-то случилось?
Где вы сейчас находитесь? Мы хотели бы подъехать, поговорить с вами.
Я на работе, Юля назвала адрес магазина. А что все-таки случилось?
В трубке повисла небольшая пауза, после чего мужчина угрюмо сообщил:
Ваша подруга погибла этой ночью.
Глава 3
Усадьба Грибово, Московская область
Место можно было бы даже назвать красивым: много зелени, едва тронутой осенней лихорадкой, высокие сосны, наверняка стоявшие тут еще до появления усадьбы, блаженная тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы, клекотом птиц и перестуком дятла вдалеке. Но идиллическую картину портили здания: маленькие, обшарпанные, медленно умирающие под разрушительным воздействием времени и окружающей среды. Триумфальная арка, когда-то гордо встречавшая гостей славного дома, теперь торчала угрюмым предостережением: не ходите дальше, если не хотите видеть тлен и разложение. За ней виднелся такой же облезлый, местами обрушившийся, корпус восточного флигеля. Главное здание дворец находилось дальше, с дороги его не было видно.
Капитан Соболев оставил машину там же, где уже стояли другие, поскольку ворота Триумфальной арки были закрыты и на территорию усадьбы оказалось не въехать. Их, конечно, откроют для труповозки, но пока, видимо, не нашли того, кто владеет ключами. Но ничего, погода стоит отличная, можно и прогуляться немного, прежде чем упасть в объятия очередного кошмара, сотворенного человеком.
Дворец, который так и не восстановили после пожара десятилетней давности, выглядел совсем уныло: пустые окна, трещины, местами полностью сошедшая штукатурка, обнажающая кирпичную кладку, провалившаяся крыша. С улицы казалось, что внутрь и не войти некуда, но судя по всему, на первом этаже какие-то помещения сохранились. Правда, нырять в темный провал дверного проема все равно не хотелось. Здание выглядело хрупким, пальцем ткни развалится.
Возможно, именно поэтому его старший коллега Петр Григорьевич решил поговорить со свидетельницей, обнаружившей тело, на улице.
Это была женщина на вид сильно за шестьдесят, в спортивных штанах и слишком теплой для начала сентября куртке. В которой она все равно зябко ежилась, как будто мерзла. Должно быть, от полученного стресса. К ее ногам жалась собака пестрой расцветки и неопределимой породы. Для Соболева неопределимой: он в них не разбирался. Что-то среднего размера с короткой шерстью. Собака жалобно поскуливала и нервно металась вокруг хозяйки, то ли пытаясь спрятаться, то ли требуя поскорее уйти отсюда.
Значит, вы часто гуляете с собакой тут? это был первый вопрос Петра Григорьевича, который