Буду очень рад собственноручно выдать диплом своему крестнику. Вот только не знаю, успеем ли мы с ремонтом к началу учебного года. А в Дурмштранге неоконченный учебный год не зачитывают вообще, приходится изучать весь материал заново, с оттенком огорчения ответил я. Два семестра.
Я думаю, Гринготтс охотно предоставит кредит единственной школе Волшебства и Чародейства в Великобритании, сделал последнюю попытку мой друг.
О, эти банкиры! я безнадежно махнул рукой. После войны очень многие обращаются за кредитами на восстановление имущества, и гоблины так взвинтили проценты! Совсем потеряли совесть. О том, какую прибыль банк получает, прикарманивая счета всех, кто имел малейшее отношение к делам Лорда, они стыдливо умалчивают. Надеюсь, тебя не коснулась эта напасть? А то я мог бы замолвить Кингсли словечко. Он меня сейчас любит.
Нет-нет, у нас все в полном порядке, ответил Люциус. Несомненно, мне небезразлична судьба нашей общей альма-матер. Я бы мог принять участие, перевести на твой счет определенную сумму...
Лучше на счет Хогвартса. Я всегда знал, что ты любишь нашу старую школу, Люци. Минерва завтра пришлет сову со сметой, договорились?
Малфой обреченно кивнул. Еще раз окинув взглядом великолепные драпировки из дорогущего китайского шелка, я обратил внимание собеседников, что стрелки, инкрустированных рубинами, каминных часов уже подходят к шести и поспешил откланяться нехорошо заставлять Министра ждать.
Глава 5. Новые проблемы
Значит, Гарри все-таки обратился к тебе? с места в карьер начал Кингсли, опустив такую незначительную часть, как приветствие.
А куда ему деваться, если официальные лица торжественно выдали ему диплом об окончании Хогвартса и дружно умыли руки? демонстративно скривился я. Со мной не здороваются и я не буду, я вообще вежливостью не отличаюсь. Только к старому профессору с подмоченной репутацией. Кстати, как профессор и директор вышеозначенной школы хочу заметить, что экзамены за седьмой курс он так и не сдал.
Северус... начал Шеклболт.
Да, конечно, перебил я, мальчишка выполнил свою миссию, кому теперь интересны его проблемы. Пусть сам колупается, как может. А он никак не может, потому что вырос у магглов и в наших законах ни черта не понимает.
Северус! Послушай меня! заорал Кигнсли, вскакивая с кресла. Ты представь, какой
вой поднимется, если я захочу стать его опекуном или того больше, усыновить! Личная выгода, укрепление политической репутации... Я поговорил с ним, надеясь, что он послушает меня и придет к тебе. Тебе я верю.
Именно поэтому Визенгамот на полгода испортил мою палочку, лишив меня возможности даже защитить себя в случае чего. Причем, по счастливой случайности, как раз тогда, когда не меньше десятка старых друзей искренне мечтает о приватной встрече. Желательно в закрытом помещении со звуконепроницаемыми стенами и легко отмывающимися полами, пробурчал я.
Кингсли опустился на место.
Я не всесилен, Северус. Закон есть закон.
Я выразительно фыркнул.
Вспомним дело Блэка?
Наклонившись к своему широченному столу и приминая грудью кучи пергаментов, Кингсли вперил в меня свои темные глаза. Я ответил не менее яростным взглядом что, господин Министр, померяемся, у кого глазки чернее? Он отвернулся первым.
Ты прав. Я не имею права заставлять тебя снова рисковать жизнью. Извини, что побеспокоил.
Крупные кулаки со светлыми мозолями на костяшках разжались. Шеклболт выпрямился, машинально разгладил смятые свитки и отложил их в сторону. Выдержав длинную паузу, я проговорил с хорошо рассчитанной дозой отвращения в голосе:
Будем считать, заинтересовал. Рассказывай. О различиях магического и юридического совершеннолетия я уже в курсе. Кто претендует на деньги Поттера? И вообще, что происходит?
Кингсли явно очень хотелось сказать что-нибудь нелицеприятное, но он сдержался. Поднаторел наш Министр, в политесе, поднаторел.
Вокруг мальчика творится что-то странное, произнес он. Началось со свистопляски с министерскими документами. В начале июня я поговорил с Гарри, объяснил ему все и предложил поискать себе опекуна или усыновителя, если он не хочет связываться с министерской опекой. Он сказал, что попросит кого-нибудь из Ордена. Я на всякий случай все же распорядился подготовить наши опекунские бумаги, мало ли что. Обычно на это уходит неделя, максимум две. Веришь ли, пакет до сих пор не готов. Все время что-то пропадает, то не хватает какой-нибудь справки, то очередная бумага оказывается оформленной неправильно и все начинается сначала.
Он вытащил из-под горы макулатуры мутный стакан, сполоснул его Агуаменти, вылил воду в хилый кактус на подоконнике. Налил свежей воды, отхлебнул.
Я не придал этому значения, такая неразбериха после войны творится. Потом ко мне пришла Андромеда, мать нашей Тонкс, помнишь, и подала заявку на опекунство. Повторилось то же самое.
Исполнители?
Всех проверял, всем можно доверять. Внутреннее расследование запустил пусто. Всегда все выглядит, как непреднамеренная мелкая ошибка, пресловутый человеческий фактор. И каждый раз ошибаются разные люди!
Темная ладонь ударила по столу так, что разноцветные чернильницы протестующе задребезжали серебряными крышечками.