Раньше бы я назвал его полным идиотом, признался я, дымя сигаретой, А теперь в чем-то понимаю.
Ты сейчас серьезно? неподдельно удивился волчара.
Вполне, Джарред. Ты вот выглядишь полным кретином, печалясь по орку, который собирался тебя эксплуатировать, чтобы финансировать запросы своей внучки. А я понимаю, что Зого Эльмдингер был отличным Блюстителем. Но когда он перестал им быть, то не смог быть кем-то иным.
Вообще-то он был твоим другом, Конрад.
До момента, когда попытался меня поиметь, подсунув тебя.
Злой ты. Мог бы и простить его сейчас.
Как раз сейчас и не могу, повернулся я, встав лицом к лицу с Гарру, Чтобы ты понимал, жизнь этого мудака можно четко разделить на момент до пенсии, и на момент после. Если он подох от тоски, так ни разу не извинившись за ту срань, что творил, значит на работе он был не настоящим. Смекаешь? Ни передо мной, ни перед тобой. Ни перед кем. Поступил, как и его внучка. Свалил молча.
Намекаешь, что мне нужно пойти к ней и хотя бы извиниться? внезапно допер Джарред, прижимая уши.
Вообще-то не намекал, честно признался я, поняв, о чем он, Но идея так себе. Зого показал себя ублюдком, а ты просто скотина, не умеющая контролировать собственные инстинкты. За что извиняться?
и Шегги, работающих напрямую на Старри, сейчас зарплата три империала, и это очень хороший показатель для города. Солидный. Могучий. Но совсем недавно, особенно по моим меркам, Анника Скорчвуд считала, что у неё очень удалась неделя, если она зашибала в неё пять-шесть талеров.
Если ты им скажешь, они тебя убьют, подумав, озвучил я, И съедят.
Ты как-то слабо отреагировал! озадачилась рыжая девушка, Это же бешеные бабки!
Сказала принцесса, недавно разграбившая своё королевство? поднял бровь я, Ну ладно, пусть непризнанная, но теперь-то можно и признать?
Ты уже бывший коро хотела возмутиться дочка, но её прервал звонок в дверь.
Ладно, отложим разговор на потом. Пусть тогда бремя кормильца берет на себя Тарасова. Мыш будет возиться с Грегором, она всё равно домоседка, а у меня есть кресло-качалка, на котором, между прочим, стоят лимиты по сидению, я в неделю себе не больше трех часов позволяю. Уберу лимиты и
Додумать счастливую мысль не вышло, потому что в раскрытой двери, на пороге моего дома, стояла та, кто стоять не мог в принципе. Натурально.
Ох! сказал я, ловя теряющую сознание Эмму Старри и не ловя падающий из её руки обсопливленный платок. Или он был мокрым от слез?
Тебе что, не сказали, что мой дом благословлен ангелом? поинтересовался я у коматозного тела, раскинувшего крылья, ноги в каблуках и хвост. Как не почуяла-то? Неужели, она спикировала сюда ястребом?
Ёшки-матрешки! уставилась на нас Алиса, Ей совсем плохо!
Именно, рыкнул я, Тащи простыню! Быстро!
Простыня нужна была, чтобы накрыть не отдающую концы Эмму, а меня, несущегося с ней по улице, потому как некий Арвистер был в своем фиолетовом халате нараспашку, майке и трусах, а Старри нужно было срочно транспортировать подальше от ангелосодержащей корчмы. Задача не такая уж и сложная для вампира с похмелья. Отнес бы, положил на асфальт, Алиса принесла бы мою одежду, а затем несколько минут бега, и я сдаю демонессу реаниматологам из Управления, но
Кое-кто решил внести коррективы в этот план.
Вспышка темно-багрового света вдарила перед бегущим мной прямо около «Отвернувшегося Слона», сразу же сдув с меня простыню. Затормозив голыми пятками так, что они чуть не задымились, я уставился на клубы насыщенного дыма, вязко и вальяжно расползающиеся в разные стороны. За моей спиной удивленно и встревоженно каркнула Тарасова, а чуть ли не пускающее слюну тело, лежащее на моих руках, внезапно чуть-чуть завозилось.
В дыму кто-то стоял Определить можно было лишь силуэт, но скрывающийся вовсе не думал продолжать оставаться неизвестным. Издав звук втягиваемого носом воздуха, он заговорил великолепно поставленным мужским баритоном, низким и аристократично растягивающим гласные.
И что я вижу? Старина Арвистер в совершенно непристойном виде спасает демоницу-полукровку с утра пораньше! Какое же это клише!
Этот голос я узнал бы всюду и везде.
Ваше величество выполнять неглубокий, но поклон, когда у тебя на руках шевелящаяся крылатая женщина, требует определенной сноровки, особенно со страшного похмелья, но есть ситуации, когда обделаться нельзя ни в коем случае. Причем, просто из гордости.
Ваше дважды величество с легким поклоном, но с широкой ухмылкой, из клубов дыма шагнул человек, продолживший, Признаться, тут ты обскакал не только меня, а вообще всех. Особенно с завершением своей, хм, карьеры!
Незаметно и сильно ущипнув пришедшую в себя женщину, я ответил, пристально посмотрев на старого знакомого:
А как по мне, так лучше один раз как следует, чем дважды как попало.
Ну не скромничай, ты же знаешь, я этого не люблю. И на «ты», будь добр. Нам так положено.
О да, этот мужчина очень не любит, когда скромничают. Передо мной стоял среднего роста брюнет с буйной вьющейся шевелюрой, слегка не достающей до плеч, слегка смуглокожий, с горбатым аристократическим носом и глубоко запавшими карими глазами, в которые не стоило чересчур пристально смотреть. Аккуратная бородка с усами дополняли образ. Одет брюнет был в деловой серый костюм без галстука, а на его плечах покоился багровый плащ, чьи рукава болтались на свободе. Золотая цепочка, запонки, массивный перстень мой знакомец казался самим воплощением вкуса, правда, опоздавшим лет на сто пятьдесят. Впрочем, это его не смущало никак.