Купи что-нибудь для конспирации, подсказал Громов. А то мы всем уже глаза намозолили.
Разве бандосам не в падлу что-то тут покупать? с сомнением произнёс Эдик.
В контейнере, как и у Ахундовых, торговали бакалеей.
Тебе нет. Ты у нас фраер на понтах, обременённый семьёй. А я конкретный бригадир с понятиями. Мне, как раз, в падлу с пакетиком ходить. Набери всякой лабуды, чтобы не жалко было сбросить.
Зачем же харч бросать? С мужиками потом сожрём.
Эдик постучал в окошко, чем вывел из летаргического сна румяную хохлушку.
Слышь, подруга, вон те спагетти, они «левые» или, как написано, итальянские? с ходу стал импровизировать Эдик.
Хохлушка со сна, не подумав, брякнула:
Тай у нас усё свежее и усё родное. Берите, хлопчики, не пожалеете!
То есть отвечаешь?
Хохлушка проморгалась и спросила:
За що?
А я знаю?! Короче, мать, давай десять «бич-пакетов» «Ролтон» с куриным запахом Эдик осёкся, прижал пальцем наушник. Гром, он
Я вижу, не трепыхайся, зло прошептал Громов.
Из контейнера, откинув прилавок, вышел один из братьев Ахундовых. Прошёлся взглядом по окрестностям. Если кто и «маяковал» ему из контейнеров или из толпы, то сигнала тревоги не передал. Ахундов, повернул голову, и что-то гыркнул в открытую дверь.
Берёшь девку, бабу Боцман, прошептал Громов, оттолкнув Эдика.
Отступил назад, не разворачиваясь, достал мобильный.
Але! Ты где? во весь голос спросил он. Блин, да не бубни Так слышно?
Он стал пятиться.
А так? Да не крути ты трубу, урод! Я сам точку найду.
Он стал вертеться, медленно сдвигаясь к контейнеру Ахундовых.
Чо? Да не слышу я ни фига! А так?
Под локоть ему попалась бабка в сиреневой вязаной шапочке.
Куда прёшь, овца старая? гаркнул на неё Громов. Да не тебе я! Чо, слышно? А мне тебя через раз.
Он развернулся и оказался лицом к лицу с вышедшей из контейнера женщиной. Под руку она держала девчонку, смотревшую на мир совершенно стеклянными глазами.
Громов сунул в карман мобильный, из него же выудил удостоверение. Сунул под нос женщине.
Стоять, милиция!
Он уже слышал за спиной топот ног подбегающего
Эдика, а справа пыхтел, выложившийся в рывок Боцман. Ещё секунда, и они дружной атакой смяли бы остолбеневшую бабу и девчонку, пребывающую в счастливом наркотическом сне.
По закону подлости ровно секунды и не хватило. Женщина качнулась в сторону, рванула на девчонке плащ и с диким завыванием что-то прокричала на клокочущем языке.
Взгляд Громова прыгнул вслед за крючковатыми пальцами женщины. Больше всего он боялся, что сейчас произойдёт сброс, после которого все усилия окажутся напрасными. Ну не поднимать же на виду у сотни глаз пакетик с героином с грязного асфальта и в наглую запихивать в карман женщины!
То, что увидел Громов, оказалось в тысячу раз страшнее. И время, показалось, увязло в кисельном воздухе
Взгляд Громова медленно, противоестественно и страшно медленно, скользил по тугим цилиндрам и цветным витым проводкам, цеплялся за ярко бликующие алюминиевые трубочки и тускло светящиеся плоские пуговки.
Где-то рядом в этом вязком воздухе уже оформилась мысль, что видит он разгрузочный жилет, в кармашках которого лежат толовые шашки, со вставленными детонаторами, а они соединены между собой проводками, и где-то рядом прячутся контакты, возможно, уже замкнувшие цепь. Только мысль эта вяло тюкалась в висок и никак не могла пробиться в мозг, вдруг сделавшимся таким же кисельно вязким, как и воздух вокруг.
Гортанный крик женщины спицей вонзился в уши. Громов рывком вырвал себя из оцепенения.
Нога сама собой выстрелила вверх. Тупой носок ботинка врезался в запястье женщины, сорвав её пальцы с верхнего кармашка жилета. Хрустнула перебитая кость. Тут же кулак правой печатался в лоб женщины. Удар ногой под колено, захват за шею, рывок на себя и вниз. Женщина плашмя рухнула на землю.
Девчонка продолжала сладко улыбаться. Твёрдый, как сталь, палец Громова клюнул ей в грудину, чуть выше горловины «пояса шахида». Бледное лицо девчонки вмиг сделалось багровым, рот распахнулся. От спазма дыхание её глаза залило мутью.
Громов ударом с двух рук вмял ей дельтовидные мышцы. Бил основанием кулака, бил со всей силы, рассчитывая парализовать ей руки. Потому что, если у девчонки, несмотря на болевой шок, и могло сохраниться желание замкнуть контакты «пояса шахида», то никакой возможности для этого у неё быть не должно.
Резкой подсечкой он подбросил девчонку в воздух, выкинул раскрытую ладонь; удар швырнул лёгкое тельце на подбежавшего Боцмана.
Боцман, присев, принял девчонку точно на плечо. Зафиксировал, крепко обхватив за талию и безжизненно болтающиеся ноги.
В машину! рявкнул Громов. Только не тряси.
Боцман шустрой трусцой покосолапил к воротам. Девчонка, переброшенная через его плечо, безжизненно болтала головой и плетями тонких рук.
Не щёлкай! В кандалы суку!! скомандовал Громов оторопевшему Эдику.
Эдик сразу же ожил, рухнул на колено у нокаутированной женщины, завёл ей руки за спину и накинул на запястья дужки наручников.
«Пять секунд у меня есть», решил Громов.
Рванул дверь в контейнер так, что ходуном заходило витринное стекло и с полочек посыпались пакеты. Ногой подбил прилавок и ворвался вовнутрь.