Как говаривал в таких случаях товарищ Сталин: «Оба хуже». В смысле, что бездействие Громова и Эдика при получении оперативной информации, кто бы за ней не стоял, однозначно толковалось как преступное.
Громов посмотрел на небо, затянутое низкими тучами. Очевидно, у Господа сегодня настроение было под стать погоде пасмурное, с ознобом, коли он послал в виде «клиента» чеченскую матрону с девчонкой в роли подопытной собачки.
Слушай, я в самом деле жрать хочу, сказал Эдик, не отрывая глаз от конусообразного столба сочащегося соком мяса. Нервы, наверное
На белом боку киоска, чуть ниже прилавка кто-то скорописью нацарапал: «Купил шаурму помог Басаеву!» На лозунг никто внимания не обращал.
Шаурму долго ждать, и один фиг, сожрать не успеешь, возьми какой-нибудь беляш.
Тебе брать, Гром?
Не надо.
Громов отвернулся, спасаясь от запаха, уткнул нос в воротник свитера. У самого живот подвело от голода, утром едва успел затолкнуть в себя бутерброд и залить полстакана чая. Планировал плотнее поесть в столовке при ОВД, но не сложилось. А теперь есть ничего нельзя, воевать лучше на пустой желудок.
Силовую часть операции он решил никому не передоверять. Предстояло быстро и качественно подавить любое сопротивление любых лиц, оказавшихся в зоне действия. Повязать и оттащить в машину смогут и другие, а гарантированно вырубить с одного незаметного удара мог только он.
Громов хлопнув Эдика по плечу, бросился к воротам. Они были закрыты на цепь с большим амбарным замком, для прохода оставалась только калитка. В её узкий проем два смуглолицых парня в оранжево-синих спецовках втиснули тележку с горой ящиков. Тележка по габаритам пройти не могла даже теоретически, но парни с тупым упорством ишаков пытались затолкать её на территорию рынка.
Алё, кишлак! Громов, играя возмущённого бандита, что есть силы пнул тележку. Здесь же люди ходят. Кати её нафиг отсюда!
Парни захлопали глазами.
Шо не ясно? Проход освободи, баран!
Для большей ясности Громов ещё раз пнул по тележке. Коробки угрожающе покачнулись.
Парни дружно вцепились в дужку ручки, пытаясь вытащить тележку из стальных тисков.
Ты что так командуешь?! Я им денег дал, пусть везут, куда сказал.
Откуда ни возьмись нарисовался хозяин груза.
А я тебе сейчас по рогам дам, мало не покажется! на полном серьёзе пообещал Громов.
Мужчина в спортивном костюме и сером пиджаке примерился к фигуре Громова. И сразу сник.
Почему так кричишь? Спокойно скажи
Громов с прыжка ударил в стальной поддон, тележка рывком вырвалась из проёма, едва не опрокинув парней. Они испуганно залопотали на непонятном языке.
Катись к главному входу, мудила, я ясно сказал? Громов, как пистолет, навёл указательный палец на мужчину. Под курткой имелся и пистолет, служебный «макаров», Громов был готов достать и его, как последний аргумент.
Мужчина хлюпнул крупным носом. В глазах мелькнул злой огонь, но он поспешил отвести взгляд. Он махнул рукой
грузчиками, не дожидаясь их, пошёл вдоль забора.
Громов шумно выдохнул. Единственный короткий путь, по которому они планировали увести «клиента» с рынка, был свободен.
Он достал мобильный, набрал номер. В ряду машин, припаркованных на дорожке, кольцом обвивающей рынок, нашёл взглядом ту, где сейчас раздастся звонок.
Антон, блин, ты куда смотрел?! Мне все одному делать надо?
Из бежевой «шестёрки», ему ответил недовольный голос:
Гром, не дави! Мы же не въехали, что их там заклинит. Только сообразили, как ты нарисовался.
Отмазка принята.
В трубке коротко хохотнули.
Подгони машину прямо к калитке, продолжил Громов. Движок не глуши. Ты остаёшься в машине, Боцмана сюда. Действуем по плану.
И обед будет по распорядку?
Если заработаем! огрызнулся Громов.
Он помог деду ветеранского вида выкатить через калитку сумку-тележку, не дожидаясь «спасибо, сынок», быстрым шагом вернулся к киоску.
Ровно сто грамм, туркменбаши не обманули, сообщил Эдик, жуя горячее тесто.
Хотел бы я знать, откуда у них такие сведения, пробормотал Громов.
Промышленная разведка, хохотнул Эдик. Под давящим взглядом Громов сделал серьёзное лицо. Товар эта курва проверила, контрольный завес сделала. Братья мусолят доллары. Сейчас закончат подсчёт. Берём?
Громов завёл руки за спину, сцепил в замок, до хруста вытянулся. Помотал головой, растягивая шейные позвонки.
Уф. Он расслабленно свесил руки вдоль тела. Пошли. Сейчас будем из тебя генерала делать.
Эдик криво усмехнулся.
Гром, ты все взвесил? Лично у меня предчувствие
У меня очко не меньше твоего играет. Но сто грамм мимо себя пропустить в город Громов покачал головой. Не дождётесь! Пересчитай на «чеки», и сразу засунешь своё предчувствие куда следует. Сколько этими дозами малолеток ширнётся?
Много. Но и нам, в случае чего, вдуют мама-не-горюй. «Земля» же чужая.
Так ведь за дело, Эдуард! улыбнулся Громов. Ладно, не мандражируй, все беру на себя. Пошли на исходную!
В качестве исходной позиции они наметили контейнер, стоящий наискосок от ахундовского. В витринном стекле отражался сам «объект» и подступы к нему. Боковым зрением можно было легко контролировать проход между контейнерами и поток покупателей. Здесь, в последнем ряду рынка он был не таким плотным.