Для окружающих новое качество Кирилла Афанасьевича проявлялось в том, как он уверенно руководил войсками, отдавая только такие приказы, которые могли быть выполнены без неоправданных потерь личного состава. Он начал воевать не числом, а умением, по заветам Суворова. Мерецков твердо вознамерился сделать из своей армии образец для других советских командиров. И все те, кто его окружал в штабе армии, сразу обратили внимание на такую перемену в командующем. Генерал Мерецков начал демонстрировать настоящую решимость и волю к победе, вселяя уверенность в людей одним своим присутствием. Мощная харизма появилась в нем, которую
невозможно было не почувствовать. Ум его сделался гибким и быстрым, способным к решению любых самых сложных и нестандартных задач.
И в штабе радовались такой перемене в командующем. Ведь все, кто знал его раньше по службе, слыша сплетни о том, что волю Мерецкова сломали в застенках НКВД, опасались, что во главе армии окажется рохля, человек, потерявший интерес к жизни и не способный на толковое руководство войсками. Но, их опасения оказались напрасными. С приходом Кирилла Афанасьевича на должность командующего, наоборот, сильно потрепанная седьмая армия быстро стала преображаться, на глазах превращаясь в дисциплинированную военную силу, способную не только отступать, вяло обороняясь, но и уверенно идти вперед, громя противника и заставляя его бежать.
Врач рассказал, что открыл уникальный метод «камнелечения», который мог применяться только здесь, в этом госпитале у скалы. И этот новый метод обещал головокружительные перспективы. Он позволял не только диагностировать болезни и лечить их, но и эффективно омолаживать весь организм. Ничего подобного современная медицина раньше не знала. Потому требовалась тщательная разработка новой методологии лечения и подведение научной базы. Учитывая свойства уникальной целебной скалы, возле которой построен госпиталь, Семенов планировал постепенно пристроить к госпиталю еще и санаторий для выздоравливающих, а в дальнейшем и создать целый оздоровительный центр. Но, пока все очень скромно. На данный момент завершено оборудование только первой процедурной. Впрочем, это не помешает начинать лечение руки Фадеева прямо сейчас, в плане эксперимента. И Александр, конечно, согласился, сказав, что с радостью опробует это «камнелечение» на себе. Терять-то ему нечего, рука совсем не шевелится, а так, глядишь, хоть какая-нибудь чувствительность в ней появится. И Фадеев подписал согласие на эксперимент.
А уже через час после обеда в процедурной закипела бурная деятельность. Когда Фадеев разделся до пояса и улегся на каменную кушетку, медсестра положила его левую руку на специальный каменный подлокотник, сделанный в виде каменной тумбы, верх которой имел желоб, выполненный как раз по форме, подходящей для его руки. Внезапно сам хирург подошел к лежащему, положил руки ему на голову и закрыл глаза. Удивленный Фадеев почувствовал в этот момент, что мир вокруг него словно бы наполняется золотистым туманом, который искрится маленькими золотыми всполохами. И этот туман охватывал все его тело, а не только больную руку. И вместе с этим золотистым туманом на Александра нисходило понимание, что он здесь не просто так, а для того, чтобы подключиться к древнему, разумному и доброму Живому Камню.
Глава 5
Берия собирался получить фору хотя бы в пару часов, необходимых ему для четкой ориентации в обстановке, сложившейся в Петрозаводске. Он хотел иметь дополнительные козыри в предстоящей беседе. Было бы полезно упрекнуть генерала чем-нибудь, надавить ему на совесть. Тогда и секреты его общения с этими мифическими гиперборейцами будет легче выведать. Берия
радовался, что свой прилет удачно подгадал к моменту, когда Мерецков выехал в очередной раз куда-то на передовую. А доверенные люди самого наркома уже работали в городе по теме почти неделю, с того самого момента, как только поползли слухи о каменных великанах. Для исследования вопроса Берия сразу тайно откомандировал в Петрозаводск начальника седьмого специального отдела НКВД Павла Яковлевича Мешика. И всю необходимую информацию для наркома за это время подготовили.
Берия уже знал, что местное партийное начальство и руководство городских предприятий поспешно эвакуировались, как только возникла угроза штурма Петрозаводска финнами. И пока никто из партийного и советского актива не спешил возвращаться обратно. Потому наркома встречали люди из госбезопасности, а охраной занимались части 15-го полка НКВД. К трапу Лаврентию Павловичу подали скромный черный автомобиль, известный в народе, как «Эмка». Все легковые автомобили классом повыше, имевшиеся в столице Карелии перед осадой, местные власти позабирали с собой в эвакуацию. Народный комиссар вынужденно втиснулся в маленький салон, и автомобильчик, отъехав от аэродрома, понесся, урча мотором, как мог, сопровождаемый эскортом охраны, по неровной дороге, встряхивая на кочках и выбоинах высокопоставленного пассажира.
Прибыл Берия сначала не в официальное правительственное здание в центре города, а на конспиративную квартиру своей тайной службы, расположенную в уютном особняке постройки девятнадцатого века. Устроившись в просторном кабинете с отделкой из панелей красного дерева, приготовленном для него заранее и оснащенном всем необходимым, он потребовал от своих людей доложить о текущей ситуации прежде, чем ему придется говорить с Мерецковым. По требованию наркома, держа в руке папку с бумагами, вошел мужчина в штатском с высоким лбом и умным лицом.