фирмы расспрашивают кто приходил, кто открывал счета, что вы помните, кто еще этих людей видел?
А фирмы не новые, им года по два было. С тех пор много народу из банка уволилось, в нашей среде это дело обычное. Рыба ищет где глубже, а человек где лучше. Потому никто им ничего толком не рассказал, хоть они и крутили людей по полной, даже вроде как с угрозами.
Короче, изъяли эти архаровцы дела да и ушли.
А через месяц выяснилось, с чего они такие настырные были. Оказалось, что это их фирмы. В смысле под них открытые, через эти счета откаты проходили, уж не знаю, за что именно. Не знаю и знать не желаю. У них что-то где-то засбоило, прокол какой-то вышел, на хвост ССБ села, вот они следы и заметали. Но не замели, поскольку наши ездили потом еще куда-то, уже по поводу той выемки показания давать.
Увы, но такая у нас работа, у банковских служащих. Мы хорошего в жизни не видим, потому что на чужих деньгах сидим. А где деньги, там светлого и доброго не жди, неоткуда ему взяться. Даже самые приятные люди могут в любой момент тебе такую свинью подбросить, что только держись, или выкинуть что-то такое, чего ты от них в жизни не ждал. И почти всегда в этом замешана полиция, которая в силу своих обязанностей после этих выходок ведет расследование, как законом и предписано. То есть по каким-то хорошим поводам мы с ними не сталкиваемся и, как правило, выступаем свидетелями. А это, согласитесь, на позитивный лад не настраивает. Хотя какие к ним претензии, это их работа.
Вот и выходит, что полиция это вариант, но непонятно, в какую сторону события вырулить могут в этом случае.
Короче, я решил так дождусь звонка Маринки, может, она чего накопает. Если это случится, буду решать по результатам услышанного. Если не накопает ничего и ситуация совсем перекос даст, плюну и позвоню. В конце концов, может, они мне с этой Лозовкой как-то помогут. Даже наверняка личность старика установлена, а значит, и его место жительства тоже.
Так-то вроде они ребята нормальные. Рыжая, правда, язва еще та, но это я перетерплю. Мне с ней под одним потолком не жить.
Маринка, кстати, так и не позвонила в течение дня. Ближе к вечеру я сам ей позвонил, но она буркнула в трубку что-то невразумительное и сбросила вызов.
Так этот день ничего и не прояснил. В результате я плюнул на все, наелся от пупа, завесил все зеркала в квартире тканью, посмеявшись над собой, положил на прикроватную тумбочку охотничий нож, что мне в прошлом году на днюху подарили, и лег спать.
Вот только и этой ночью мне выспаться была не судьба.
Разбудил меня Родька. Он тер мои щеки своими мохнатыми лапами и бормотал:
Хозяин! Хозяин!
Чего? сонно отмахнулся я от него. Дай покоя!
Хозяин! жалобно бормотал мой помощник, не оставляя своих попыток меня разбудить. Хозяин!
Ну хозяин, открыл я глаза наконец. И что?
Да нет, всхлипнул Родька. Хозяин!
И он вытянул лапку, показывая ею в угол комнаты, где у меня стояло кресло.
Я посмотрел туда, икнул и обреченно выругался.
Глава 6
Хотя слово «человек» здесь являлось не очень верным. Больше к нему подходило словосочетание «бывший человек» или даже слово «призрак».
Ну да, призрак. И ведь что примечательно я даже не очень-то его и испугался, хотя вроде и следовало это сделать. Как видно, психика, утомленная за последние дни новыми и яркими впечатлениями, уже попривыкла ко всему потустороннему и включила защитный механизм.
А может, я просто устал и окончательно смирился с тем, что на белом свете есть домовые, ведьмы, тролли, сатиры, наяды и дриады. И вон призраки ведьмаков.
В кресле сидел тот самый старик, который мне и подложил эту сверхъестественную свинью. Как там его? Захар Петрович.
Он выглядел точно так же, как и три дня назад на Гоголевском бульваре, только теперь сквозь него шкаф было видно.
А вообще забавно. Мне всегда казалось, что призраки немного другие. Ну, более пугающие, что ли. Здесь же просто голограмма, как в кино. Сидит, отбрасывает голубоватый свет, на меня смотрит. Правда, не моргает.
Стоп. Три дня назад. Сегодня третий день, как он в лучший из миров отправился. Три дня, сорок дней Что-то я об этом слышал. Или читал?
Вот так мы и сидели я на кровати, он в кресле. В комнате царило солидное мужское молчание.
Ровно до той поры, пока мертвый со всего маха не хлопнул по подлокотнику кресла. Звука не воспоследовало, но я дернулся и на автомате спросил у него:
Чего?
Того, немного сварливо ответил ведьмак. Дубина ты стоеросовая! Пока ты со мной в беседу не вступишь, я так и буду молчать. Таковы законы бытия не может мертвый первым с живым заговорить.
Надо же, удивился я.
Классику надо было читать, а не ерунду всякую. Лицо призрака передернула гримаса, выглядело это любопытно, как помеха на телевизоре. Например, Шекспира.
И тут я захохотал, причем в голос.
Ну а что? Вдумайтесь в комизм и идиотизм ситуации призрак мертвого ведьмака объясняет мне, что надо Шекспира читать. Кстати, а голос у него изменился. Он стал таким-то глухим, как когда из-под одеяла говорят. Хотя чему удивляться? Он же там откуда не возвращаются. Ну, во плоти не возвращаются, имеется в виду.