Розова сидела во втором ряду, впереди и правее меня. Я пытался разглядеть её лицо, но сделать это было трудно девушка как будто специально всё время о чём-то перешёптывалась с сидевшей рядом Ольгой Курносовой.
Любопытно, что у моих товарищей распределение случилось точно такое же, как и в прежней моей жизни. Значит, только со мной что-то пошло не так.
Кое-как я дождался, когда наконец закончат оглашать списки, и все отправятся на улицу делать общее фото. Я же в сопровождении своих верных друзей рванул к сцене, перехватив уже подошедшего к боковой лесенке проректора.
Яков Борисович, вы, наверное, ошиблись!
В чём я ошибся, Коренев?
В распределении. Я же должен был остаться в ординатуре, а не Розова.
Да, он, это было известно ещё месяц назад, подтвердил Марк за моей спиной.
В чём дело?
Это уже Иванов подошёл к нам, строго глянул поверх очков. А рядом с ним переминался с ноги на ногу наш декан Василий Валерьевич, на его лице застыла гримаса недовольства.
Николай Романович, почему меня в Сердобскую ЦРБ отправляют, а не в ординатуру Саратовской областной? повторил я вопрос.
Иванов пожевал губами, нахмурил брови, покосился на декана, тот виновато пожал плечами.
Не здесь, рокотнул ректор. Через двадцать минут у меня в кабинете. И вы, Василий Валерьевич, тоже зайдите. Пока идите фотографируйтесь, а то останетесь за кадром.
Фотографировал нас в прежней моей жизни специально приглашённый из ателье дяденька, и сейчас снова был этот же пожилой мужчина, который перед тем, как приникнуть глазом к окуляру своей камеры на штативе, поднимал очки на лоб. Камеры такие, в виде деревянного ящика, если не ошибаюсь, называются крупноформатным фотоаппаратом прямого визирования. Увлекался одно время этой тематикой, кое-что в памяти осело.
Отпечатанные в глянце фотоснимки необходимо было получить в ателье послезавтра. Представляю, как он упарится столько фотографий печатать С другой стороны, это деньги. И не факт, что вот это, чем он сейчас занимается не халтура, с которой ни копейки не будет уплачено в виде подоходного налога.
Впрочем, этот вопрос меня волновал сейчас меньше всего. Я то и дело бросал взгляды в сторону Розовой. А та, словно их чувствуя, всё время отводила глаза. Когда фотограф закончил работу, мы вчетвером отправились в приёмную ректора.
Николай Романович вас ждёт? поинтересовалась сухощавая секретарша предпенсионного возраста. Я доложу, что вы пришли.
Она вошла в кабинет ректора, вышла, сделала движение головой, продолжая держать дверь открытой:
Проходите, Коренев Нет, только вы один. Остальные ждут в приёмной.
Я вздохнул и шагнул в узкий тамбур, где за второй дверью располагался кабинет ректора. Толкнул, шагнул в кабинет, сделал ещё три шага, встал у стола ректора. Тот оторвался от разглядывания каких-то бумаг, кивнул:
Присаживайтесь, Коренев.
Я сел, по-прежнему не отводя взгляда от его глаз. Уж что-что, а в гляделки я играть умел. Тем более чувствовал свою правоту.
Ты, Коренев, глазами-то меня не буравь, хмуро буркнул Иванов, переходя на «ты». Я понимаю твоё возмущение. И в чём-то даже с тобой согласен, но
Он сцепил пальцы рук, вздохнул как бы сочувственно.
В общем, если вкратце, то в местном Облздраве квоту на ординатуру в кардиологии убрали, так как нужны инфекционисты. А Розова по этому предмету лучшая на курсе. Я доходчиво объяснил?
Доходчиво-то доходчиво, вот только ближайший год я буду рядовым интерном, да ещё в какой-то Тмутаракани. Единственный плюс, что не так далеко от дома, чуть больше ста километров по трассе. И какие у меня там перспективы? Год в интернах, а потом что? Всю жизнь копошиться в районной больнице? Или показать сразу, какой я крутой кардиолог, чтобы выбить повышение хотя бы в областной центр? Кстати, архангел в чистилище обещал, как говорит современная молодёжь, прокачку скиллов диагностики и исцеления. И где всё обещанное
Ещё вопросы есть?
Голос ректора вырвал меня из размышлений, заставив вернуться в реальность.
Какие уж тут вопросы,
махнул я рукой.
А если переживаете насчёт кандидатской он снова перешёл на «вы». Не стоит. Оценки у вас неплохие, никуда кандидатская от вас не убежит. Без обид?
Он встал, подошёл ко мне и протянул свою большую ладонь.
Без обид, вздохнул я, пожимая руку.
Ну что? встретили меня вопросом Димка, Олег и Марк, едва мы покинули приёмную.
Судя по твоему виду, добавил Марк, ничего хорошего?
Я снова махнул рукой, как недавно в кабинете Иванова:
В Саратовской областной срочно инфекционист понадобился вместо кардиолога. Ладно, чёрт с ней, с ординатурой, я уж с вами теперь заодно, в интернатуру иду.
Я выдавил из себя улыбку, надеясь, что она не выглядит жалкой. В конце концов, одну ординатуру я в своей жизни пережил, теперь для разнообразия можно и в интернах себя попробовать. Да и кто знает, надолго ли я задержусь в этой реальности. Может, лягу сегодня спать, а завтра утром проснусь в реанимации 70-летним стариком на ИВЛ Ну или вообще не проснусь. В чистилище мне по-прежнему верилось весьма слабо.
[1] Пластиковые бутылки были впервые использованы в коммерческих целях в 1947 году, но оставались относительно дорогими до начала 1960-х, когда были изготовлены из полиэтилена высокой плотности. В СССР пластиковые бутылки не производились, разве что завозились из-за границы.