Но разрыв между продуктивным стремлением и чувством удовольствия может толкнуть психопата и в другую сторону: он вообще не будет искать для себя задачу, а стремиться только к удовольствиям. Есть психопаты, вообще неспособные к серьезной деятельности, а стремящиеся только к чувственным наслаждениям, алкоголики, наркоманы и тому подобное. Это грубые гедонисты. Чувства у них притупляются и требуют все более сильных раздражителей: суть психопатии проявляется в болезненной одержимости. Естественное исцеление на 1-м этапе психопатии возможно: человек обретает свою задачу в идеале воздержания, становится фанатиком.
Характер психопата легче всего понять, предположив наличие сознательной цели в жизни, но мы можем обнаружить такие же нарушения и в чисто инстинктивной жизни. Психопат 1-й ступени не может любить: мужчина ищет только грубых сексуальных наслаждений, женщина хочет только родить ребенка.
. У психопатов II ступени разрыв между стремлением и чувством удовольствия настолько силен, что им не удается найти удовлетворения ни в искусственно поставленной задаче, ни в наслаждении. Ни одно переживание их не волнует, жизнь не имеет смысла. Но и для них есть выход, правда, такой, что при взгляде со стороны он больше похож на заболевание, чем на исцеление. Не находя задачи в реальном мире, они ищут ее в иллюзорном, театральном мире. Это ступень особенно хорошо представлена так называемыми истерическими характерами. Психопатов часто называют эгоистичными, но весьма сомнительно, что они отличаются в этом отношении от нормальных людей. Такие психопаты эгоцентричны. Эгоист накладывает отпечаток своего Я на окружающий мир, эгоцентрист выражает свое Я не в делах, а играет роль в театре. Это аферисты и мошенники, фантазеры, травматические невротики, полусимулянты, многие жертвы тюремных психозов. Истерических людей часто называют нуждающимися в признании, но стремление к признанию заложено и в чувстве чести нормального человека. Психопаты же довольствуются ложной значимостью. Если они еще способны к художественному творчеству, они проникают в чужие души, надевают маски. Обычно же они к этому неспособны, как неспособны любить чужие творения: тогда они играют роль убежденных скептиков, строгих критиков. По сути у них нет характера, их характер столь же ложен, как и их болезнь.. В сексуальной жизни этому соответствует похоть без потенции, нелюбовь к детям.
. Сюда я отношу психопатов, у которых природные инстинкты парадоксальным образом сочетаются с чувством недовольства. Есть психопаты, которые испытывают непреодолимое отвращение к жизни, совершают самоубийства, не хотят иметь потомства. Если психопаты П-й ступени театрально подражают гениям, то есть все же признают жизненные ценности, то задача тяжелой III ступени противоположна смыслу жизни. Она порождает психогенные болезни без внешней цели. Болезнь сама по себе, самоистязание может стать профессией таких людей. Когда они становятся сутягами, они добиваются не справедливости, а хотят разрушить здоровье общества, как разрушено их собственное. Они жестоки не от жажды власти, но у них есть страсть к мучительству. Они могут быть и моралистами, но их морализм - только зависть к цветущей жизни. Им более подходит роль анархистов, стремящихся к всеобщему разрушению.
. Эта .ступень относится уже не к характерологии, а к патологии. Я отношу к ней тяжелые невротические и психопатические
состояния, которые для нас уже непонятны.
Эта попытка классификации различает только степени, но не типы психопатии. Последние - компетенция науки о наследственности.
Антон Хольцнер
Нордланд-Ферлаг. Берлин, 1940 г.
О смысле ЖИЗНИ
Но во все времена были люди, которые выступали против этого потустороннего материализма. Одна средневековая история рассказывает о том, как два монаха, беседуя друг с другом, пытались представить себе потусторонний мир, хоры ангелов и святых, райскую иерархию неземную музыку, трон Господень и так далее. Они обещали друг другу, что тот, кто умрет первым, явится другому в первую же ночь во сне и расскажет ему о том, как выглядит потусторонний мир. Если так, как они себе представляли, он просто скажет «totaliter», а если иначе, то «aliter». Когда один монах умер, он действительно явился другому в первую же ночь, но сказал «totaliter aliter», то есть «совершенно иначе».
Таково древнее знание нордического человека: Жизнь после смерти - тайна для нас, никто не может претендовать на какие-то особые, привилегированные знания о ней. И тем не менее наша вера и наше знание стремятся за пределы нашей земной жизни. Мы знаем, что каждый из нас звено бесконечной цепи, связывающей самых отдаленных предков с самыми отдаленными потомками... Благодаря этому знанию мы можем окинуть взглядом тысячелетия и обрести их силу...
Мы знаем, что и те, на ком их род кончается, могут обеспечить себе вечное будущее своими трудами и делами...
Но наше благоговение перед Богом столь велико, что мы отвергаем материалистические представления о потустороннем мире. Мы открыто признаем, что ничего не знаем о нем и никогда не узнаем.