Помирает, помирает, заворчал врач. Нечего было жрать деликатесы. Бригада на выезд! Отравление миланскими котлетами, мать вашу.
У меня, мужики, вот какие появились сомнения, сказал Толя Широков, проглотив котлеты по-киевски. А вдруг мы ошибаемся? Вдруг нас кто-то сбивает с панталыку? Вдруг таксист не маньяк?
Для того мы и работаем, чтобы проверить эту версию, улепётывая те же котлеты, промямлил Андрюха Рысцов. И потом как ты объяснишь рукавицы, который таксист признал.
Чё тебе сдались эти рукавицы? Завёлся «Широкий». Этих рукавиц в городе миллион. Ну не похож таксист на маньяка. Обыкновенный мужик, слегка озабоченный, и чё?
В том-то, мужики, и сложность. Маньяки ничем от обычных людей не отличаются, возразил я. Я бы тягу к убийству сравнил со скрытым алкоголизмом. Сидит такой бес внутри человека, и тыркает его, убей, убей, убей и тебе полегчает. Насладись абсолютной властью, все вокруг тебя считают
ничтожеством, а ты велик. Только убей. И вот такой человек совершает преступление, и бес в голове на время замолкает, перестаёт его грызть изнутри. В таком состоянии маньяк это самый обычный гражданин, который может и в партию вступить, и в дружинники записаться, чтобы потом самому себя ловить. Знаете, как взяли «Витебского душителя»?
Ясно как, вычислили, ответил Рысцов.
Он убил женщину и в рот ей сунул записку со словами: «За измену смерть! Смерть коммунистам и их прихвостням!». Очень тихо сказал я, чтобы не привлекать внимание людей за соседними столиками. И подписался «Патриоты Витебска». По подчерку его и вычислили.
Чё правда? Усмехнулся Широков. Он чё идиот?
Он убивал с 71-го по 85-ый год, так же тихо ответил я. Он просто устал убивать, он устал от демона в своей голове.
От настоящего демона? Испугано пробормотал Андрюха Рысцов.
Скажем так, эльтер эго, что в переводе с латыни означает «другое я». Я допил чай и посмотрел на часы, пока парни переваривали услышанное, и добавил. Такого, мужики, в школе не рассказывают, а зря. Двинули. Сейчас, Рысец, я тебя высажу на автостанции, следи за таксистом. А мы поедем за Катериной.
Не запались, детектив. Усмехнулся хулиган Широков, похлопав Андрюху по плечу.
Магнитофон мой не разбейте, Пинкертоны. Кивнул Рысцов на сумку, которую мы собрали для подсадной жертвы маньяка.
Кать, запоминай, сказал я, выглядывая через окно на площадку, где «паслись» таксисты-частники. Ты переехала из другого города.
Из Соликамска, хмыкнула девушка.
Пусть из Соликамска, я стал чуть-чуть заводиться, так объяснял этой пустоголовой Катьке всё по третьему разу. Учишься в школе 22, в девятом классе.
Я девятиклассница, хи-хи, захихикала она, из-за чего мои кулаки сами собой сжались, чтобы не психануть.
Скажешь таксисту во время рейса, что в среду тебе нужно срочно съездить в Губаху, сквозь зубы произнёс я. Всё понятно?
А если он ко мне полезет? Щупать начнёт по-всякому? Заулыбалась Катька.
Тогда заплачешь и скажешь, что ты не такая, что не можешь целоваться с первым встречным, ответил вместо меня Толя Широков, которого девушка тоже начала подбешивать.
Вот умора, хи-хи, хитро стрельнула глазками Катрина. А когда вы мне заплатите пятьдесят рублей?
Доедешь до «Девятой делянки», выйдешь, скажешь таксисту до свидания и ждешь нас, объяснил я, загибая пальцы. Мы приедем, заплатим полтинник и отвезём тебя домой.
А если он меня в лес повезёт? Вдруг испугалась девушка.
Во-первых, у меня с собой пугач, во-вторых мы же следом поедем, прошипел Широков.
Внезапно расталкивая людей, которые толпились у самого входа в здание автовокзала прорвался Андрюха Рысцов:
Таксист приехал!
Я глянул в окно и тихо про себя сматерился, так как с моего места никакого таксиста видно не было. Значит, в час пик он останавливался в другом месте! «Андрюша молодец», улыбнулся я, вспомнив КВН. Затем я быстро сунул руки в сумку, и включил магнитофон, уровень записи, выкрутив на самую большую величину.
Ну, Катюша, не подведи! Я отдал сумку девушке, и мы вместе двинулись на выход, по дороге толкаясь с осоловелым под конец рабочего дня народом.
Мотоцикл «Днепр» с коляской я завел гораздо раньше, чем наша Катя подошла к таксисту на красных «Жигулях». И чтобы слежка не выглядела топорно, я решил заранее проехать до швейной фабрики, потому что дальше по дороге водитель «Жигулёнка» мог на самом деле свернуть на малозаметный лесной отворот и скрыться из виду. И хоть Катя вряд ли испугается насильника, она и не такое видела, но на этой операции я за неё в ответе, как в принципе и за Рысцова, и за Широкова.
Куда? закрутил головой Андрюха, когда мы «просвистели» мимо таксиста и стоящей рядом с ним Катьки.
У швейной фабрики за ними пристроимся, коротко объяснил я.
А если он другим путём поедет? Озадачил меня Толик. Мы его на Советской ждём, а он по Ленина хлобыснет.
По Ленина, ехать дольше, пробубнил Рысцов.
Чёрт! Выругался я, вспомнив, что этот таксист как раз любит ездить в обход, по длинной дороге, поэтому мотоцикл притормозил и свернул в ближайший двор.
Вон они! Вскрикнул Андрюха.
Бь! Опять выругался я, так как видавший виды «Днепр» внезапно заглох. Толкни мужики! Уйдут ведь!