ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВАГОН ПЯТЬ, МЕСТО ПЯТЬ
Новый секретарь ультимативным тоном потребовал у Алексея, чтобы, во-первых, был составлен приемо-передаточный акт. Во-вторых, чтобы все протоколы были написаны удобочитаемым почерком. В-третьих, чтобы все дела были подшиты в папки, и не как-нибудь, а двойной суровой ниткой с проколом в трех местах.
Алексей разозлился и заявил, что Сергей законченный бюрократ и что он ему потакать не собирается. Сергей ничего не ответил, только насупился. А на другой день, когда Алексей пришел в райком комсомола сниматься с учета, ему сказали, что никуда он не уедет, пока не сдаст комсомольские дела.
Пришлось засесть за переписку протоколов и за подшивание их двойной суровой ниткой. Дни шли за днями, а новый секретарь с непреклонной суровостью указывал на все новые и новые недостатки в комсомольском учетном хозяйстве и отказывался подписывать акт.
Но вот, наконец, Сергей, поджав губы, придирчиво осмотрел пухлые папки с красивыми аккуратными наклейками на каждой "Дело 1", "Дело 2", "Дело 3" и произнес:
Теперь, пожалуй, можно подумать и о подписании акта.
И неожиданно улыбнулся такой озорной мальчишеской улыбкой, что Алексей сразу понял: провел его Сергей, играя бюрократа. А что поработать заставил правильно сделал. Ведь если по совести говорить, то комсомольское хозяйство действительно было в хаотическом состоянии.
Теперь следовало позаботиться о том, чтобы быстрее уехать. Из редакции Южносибирской газеты, куда был назначен Алексей, в университет уже пришла телеграмма с запросом, скоро ли выедет к месту работы "литературный сотрудник Алексей Петрович Воронцов".
Литературный сотрудник Он стал газетчиком, журналистом!
Нелегко ему это далось. Еще во время войны, ребенком, Алексей лишился отца и матери их расстреляли фашисты. Это случилось в Белоруссии, оккупированной гитлеровцами. Мальчик бродил по деревням, оборвался весь, исхудал до неузнаваемости, одичал, как волчонок Когда Белоруссия была освобождена Советской армией, его тяжело ранило осколком авиабомбы. Несколько недель Алеша лежал в жару, в беспамятстве, находился между жизнью и смертью.
Да и потом было несладко. Алешу взяли к себе дальние родственники. Семья большая, приходилось работать и учиться, просиживая за учебниками до поздней ночи.
Так Алексей закончил среднюю школу. А через год, собравшись с духом и приготовившись к еще большим трудностям, поступил в университет, на факультет журналистики его всегда влекла работа в газете.
Давно ли это все было? А теперь, пожалуйста! Он литературный сотрудник!..
Алексей позвонил в справочную и осведомился, когда отходят поезда в Южносибирск.
Официально-холодный женский голос назвал дни и часы.
Значит, завтра тоже идет? обрадовался он. А как с билетами?
Билеты продаются ежедневно. В день отхода поезда с восьми часов утра, так же официально сообщила справочная и добавила совершенно другим тоном: Иной раз бывает и накануне в кассе предварительной продажи. Только вы поторопитесь
Пойду на вокзал. Вдруг повезет, сказал Алексей соседу по комнате рыжеволосому философу с третьего курса, сосредоточенно штопавшему порванные носки.
Тот лишь фыркнул. Он весьма скептически относился к жизни вообще и покупке железнодорожных билетов без блата в особенности.
Но через полчаса Алексей ворвался в комнату с радостным криком. В руке его было несколько разноцветных листков.
Есть! Есть! Да не какой-нибудь! Смотри: пятый вагон. Это купейный, пояснил он. Пятое место. Это внизу.
Философ не хотел сразу признавать себя побежденным.
Дай сюда! потребовал он. И, осмотрев билет со всех сторон, заявил безапелляционно: Терпеть не могу купейных вагонов. Скукота! Другое дело в общем.
И снова принялся за носки.
Вещей у Алексея было немного. Все они вмещались в его чемодан старый, видавший виды. Все же Алексей купил новый чемодан. Потом, подумав, решил, что старый бросать жаль может еще понадобится. Только надо сшить на него чехол.
Так Алексей и пришел к поезду с двумя чемоданами в руках. Проводник посмотрел билеты, отметил что-то у себя в книжке и пропустил Алексея в вагон.
Вот и второе купе. Алексей рывком отворил дверь. В купе уже сидел пожилой мужчина с большим животом и круглыми глазками на дряблом лице, покрытом сетью красных прожилок.
Алексей поздоровался.
Здравствуйте, здравствуйте, молодой человек, ответил тот. Попутчик, значит, моему сыну. Очень рад, очень рад Далеко ли следуете, разрешите полюбопытствовать?
В Южносибирск.
Вот как! Прелестно!.. Разрешите, я вам помогу, забеспокоился он, когда Алексей стал укладывать чемоданы.
Нет-нет, что вы, спасибо! Я сам.
Толстяк суетился в проходе, норовя встать к Алексею лицом и взять у него чемодан. Левую руку он при этом держал в кармане. "Какой смешной", подумал Алексей.
Что это Юрия моего все нет?.. Я уже беспокоиться начинаю, сказал толстяк, когда с размещением чемоданов было покончено. Давайте пока знакомиться. Иван Демидович, ветеринарный врач. Лошадиный доктор, заулыбался он, широко растягивая рот.
А я Воронцов Алексей Петрович, добавил Алексей после секундной паузы.